Бей его! (Халупка)/ДО

Бей его!
авторъ Само Халупка, пер. А. Н. Майкова

Оригинал: язык неизвѣстенъ, опубл.: 1871. — Источникъ: az.lib.ru • («Гонит волны быстр Дунай…»)

ПОЭЗІЯ СЛАВЯНЪ

СБОРНИКЪ
ЛУЧШИХЪ ПОЭТИЧЕСКИХЪ ПРОИЗВЕДЕНІЙ
СЛАВЯНСКИХЪ НАРОДОВЪ

ВЪ ПЕРЕВОДАХЪ РУССКИХЪ ПИСАТЕЛЕЙ ИЗДАННЫЙ ПОДЪ РЕДАКЦІЕЮ НИК. ВАС. ГЕРБЕЛЯ САНКТПЕТЕРБУРГЪ

1871

СЛОВАЦКІЕ ПОЭТЫ.

С. ХАЛУПКА.

Самко Халупка, евангелическій священникъ и знаменитѣйшій изъ словацкихъ современныхъ поэтовъ, родился въ 1812 году въ Горныхъ Леготахъ, въ Венгріи, въ томъ самомъ мѣстечкѣ, гдѣ въ настоящее время проповѣдуетъ слово Божее своимъ землякамъ. Первоначальное образованіе получилъ онъ въ домѣ родительскомъ; потомъ учился въ Рознавѣ, Безмаркѣ и Пресбургѣ. По окончаніи полнаго курса богословія въ Пресбургскомъ университетѣ, Халупка получилъ мѣсто священника въ Ельзавскомъ Теплицѣ, откуда, по смерти отца и по желанію прихожанъ, былъ переведенъ въ свои родныя Горныя Леготы, гдѣ проживаетъ по настоящее время. Въ 1843 году онъ выступилъ противъ сильно-распространенной въ словацкомъ народѣ язвы — пьянства. Для этой цѣли онъ переработалъ извѣстное сочиненіе Тшоке «Brantvein pest» (Водочная чума), имѣя въ виду примѣнится къ нравамъ и обычаямъ своихъ земляковъ, и издалъ его въ Быстрицѣ, подъ заглавіемъ: «Водка — отрава», и тѣмъ много способствовалъ учрежденію обществъ трезвости между словаками. Имя Халупки пользуется огромною извѣстностью среди словацкаго народа. Почти каждый словацкій журналъ, альманахъ, календарь и сборникъ украшенъ его стихотвореніями. Независимо отъ поэзіи, Халупка занимается также изученіемъ славянской старины и историческими изысканіями.

БЕЙ ЕГО.

Гонитъ волны быстръ Дунай,

Разлился широко;

Надъ Дунаемъ свѣтлый градъ

На горѣ высокой.

Становился римскій царь

Станомъ передъ градомъ:

Забѣлѣлися шатры,

Рядъ стоитъ за рядомъ.

На престолѣ царь сидитъ

Подъ златой порфирой;

Вкругъ престола — словно лѣсъ —

Копья и сѣкиры.

И съ престола римскій царь

Говоритъ съ послами:

Незнакомый людъ стоитъ

Предъ его очами.

Молодецъ все къ молодцу:

Кудри золотыя

Густо вьются по плечамъ;

Очи — голубыя;

Словно всѣ въ одно лицо,

Та жь краса и сила,

Словно всѣхъ-то ихъ одна

Матерь породила.

Породила жь ихъ одна

Мать-земля родная,

Что отъ Татры подошла

Вплоть до волнъ Дуная,

И за Татрою идетъ

На другое море,

На полночь и на востокъ,

Гдѣ въ святомъ просторѣ

Уготовила поля,

Долы и дубравы —

Какъ святую колыбель

Для великой славы!

Ихъ послалъ славянскій родъ,

Положивъ совѣтомъ

Встрѣтить римскаго царя

Дружбой и привѣтомъ.

Не лежатъ они челомъ

Передъ нимъ во прахѣ,

Не цалуютъ ногъ его

Въ раболѣпномъ страхѣ;

Но подносятъ божій даръ —

Хлѣбъ и соль родную,

И въ великому царю

Держатъ рѣчь такую:

"Весь народъ нашъ, старшины

И князья послали

Насъ, чтобъ мы тебѣ, о царь,

Добрый день сказали.

Ты нашъ гость, лишь доступилъ

Нашего порога.

Мы — славяне. Край сей данъ

Намъ въ удѣлъ отъ Бога.

Щедро Имъ онъ надѣленъ

Благодатью съ неба:

Не полѣнишься — такъ всѣмъ

Спой кусокъ есть хлѣба.

Много ль, мало ль, съ насъ того

Будетъ, что имѣемъ —

Благо, сѣемъ на своемъ,

Жнемъ, что сами сѣемъ.

И придетъ ли странникъ къ намъ —

Кто? зачѣмъ? не спросимъ:

Съ Богомъ, дверь отворена!

Милости, молъ, просимъ!

Будь онъ свой или чужой —

Человѣкъ прохожій —

Про него всегда у насъ

На столѣ даръ божій.

Вольно всѣмъ здѣсь жить! зарокъ

Богомъ данъ славянамъ:

Грѣхъ великій — быть рабомъ,

Вяще жь грѣхъ — быть паномъ!

И грѣховъ тѣхъ нѣтъ у насъ,

Нѣтъ во всемъ народѣ:

Всѣмъ у насъ широкій путь

Къ славѣ и свободѣ!

"Правда, какъ весной снѣга

Съ горъ крушатся на долъ,

Лютый врагь на край нашъ вдругъ

Словно съ неба падалъ;

Здѣсь засѣвъ, ужъ думалъ вѣкъ

Насъ держать въ неволѣ,

Нами сѣять и пахать

И на нашемъ полѣ

Кобылицъ своихъ пасти…

Только — блажь пустая!

Поднималась вся земля

Съ края и до края —

И спроси ты: гдѣ же тѣ,

Что намъ цѣпь ковали?

Гдѣ? спроси ихъ. Мы стоимъ,

А они — пропали!

Положенъ ужь такъ зарокъ

Вѣки неизмѣнный:

Кто бъ, откуда бъ не пришолъ

Врагъ иноплеменный,

Завладѣй хоть міромъ — здѣсь

Бѣгъ свой остановишь,

Здѣсь, въ землѣ славянской, гробъ

Самъ себѣ сготовишь!

«Ты теперь, о царь, стоишь

Здѣсь- у нашей грани;

Что жь несешь съ собою къ намъ:

Мечъ иль миръ во длани?

Если мечъ — то вѣдь мечи

И у насъ есть тоже;

А востры ль они — узнать

И не дай ты Боже!

Если жь къ намъ идешь какъ гость,

Съ миромъ, съ доброй вѣстью —

Ужь на славу угостимъ

И проводимъ съ честью.

Вотъ тебѣ отъ насъ хлѣбъ-соль —

И принять ихъ просимъ

Также честно, какъ тебѣ,

Царь, мы ихъ приносимъ.»

Хлѣба-соли не взялъ царь,

Ликомъ омрачился;

Ярый гнѣвъ въ его очахъ

Гордо засвѣтился,

И къ посламъ славянскимъ онъ

Съ трона золотого

Обратилъ, поднявъ главу,

Таковое слово:

«Солнце шествуетъ въ пути,

И — къ нему всѣ очи:

Отъ него — вся жизнь и свѣтъ,

Безъ него — мракъ ночи.

Съ нимъ у твари спора нѣтъ,

Ни переговоровъ.

Для народовъ солнце — я,

И со мной — нѣтъ споровъ!

Какъ судьба, для всѣхъ моя

Власть неотразима:

Повелитель міра — Римъ,

Я жь — владыко Рима!

Межъ народовъ хоть одинъ

Есть ли во вселенной,

Кто бъ противиться ему

Возмечтавъ — мгновенно

До послѣдняго бъ раба

Не исчезъ со свѣта?

Всѣ склоняются предъ нимъ,

И живутъ — чрезъ это.

Преклонитесь же и вы!

Я вашъ край устрою,

Поселю здѣсь римлянъ; васъ

Выведу съ собою:

Въ Римъ — старшинъ, а молодежь —

Прямо въ легіоны.

Покоритесь — будетъ вамъ

Миръ, почетъ, законы;

Нѣтъ — васъ съ семьями къ себѣ

Погоню гуртами;

Въ плуги запрягу — пахать

Землю буду вами;

На цѣпи, какъ псовъ, сидѣть

У воротъ заставлю;

Буду тысячами васъ

Львамъ кидать на травлю.

Горе будетъ, говорю,

Дѣтямъ вашимъ, жонамъ!

Бойтесь, если кликну я:

„Горе побѣждённымъ!“

Бойтесь! этотъ римскій крикъ

Пуще Божья грома…

Я сказалъ. Вотъ мой отвѣтъ.

Передайте дома!»

Рѣчь окончилъ римскій царь;

Все кругомъ молчало.

Какъ нежданный громъ, она

На славянъ упала.

На царя стремятъ они

Взглядъ оторопѣлый…

Вдругъ какъ-будто съ ихъ очей

Заблистали стрѣлы,

И по лицамъ словно вдругъ

Молніи мелькнули —

Разомъ, взвизгнувши, мечи

Изъ ножонъ сверкнули

И у всѣхъ единый кликъ

Вырвался изъ груди:

«Бей его!» Вокругъ царя

Всполошились люди

И поднять щиты едва

Вкругъ него успѣли…

Самъ онъ мигомъ съ трона прочь…

Трубы загремѣли,

Разомъ лагерь поднялся:

Скачутъ нумидійцы,

Взводъ безсмертныхъ, взводъ парѳянъ,

Галлы, иберійцы

И — копьё на перевѣсъ —

Римская пѣхота:

Окружили молодцовъ

И пошла работа.

Что медвѣдь лѣсной въ кругу

Псовъ остервенѣлыхъ,

Бьётся горсть богатырей

Противъ полчищъ цѣлыхъ.

Съ шумомъ рушатся вкругъ ихъ

Всадники и кони;

Копья ломятся; звенятъ

Шишаки и брони…

Бьётся горсть богатырей,

Но сама рѣдѣетъ…

Вотъ лишь трое ихъ: кругомъ

Смерть надъ ними рѣетъ

Въ блескѣ копій и мечей…

Вотъ всего лишь двое,

Вотъ одинъ… и этотъ палъ…

И вкругъ падшихъ въ боѣ

Побѣдители стоятъ

Въ изумленьѣ сами.

Въ легіонахъ недочетъ:

Цѣлыми рядами

Мертвыхъ, раненныхъ кладутъ.

Самъ, съ разноплемённой

Свитой, кесарь подскакалъ:

Мрачный и смущённый,

Разглядѣть желаетъ онъ

Варваровъ, которымъ

Показалась рѣчь его

Вдругъ такимъ позоромъ ..

А той рѣчи — внемлетъ міръ,

Всѣ цари земные!

«Что жь за люди это тамъ» —

Мыслить — «кто жь такіе?»

И задумчиво къ горамъ

Обратилъ онъ взоры:

Грозно смотрятъ изъ подъ тучь

Сумрачныя горы;

Стая темная орловъ

Изъ за нихъ несется;

Словно гулъ какой оттоль

Смутно раздается…

Смотритъ царь — и вдругъ велитъ

Станъ снимать свой ратный

И полки переправлять

За Дунай обратно.

А. Майковъ.