Этрурия (Etruria, Tuscia, у греков Тиррения, Τυρρηνία, см. карту при ст. „Италия“), область на западной стороне средней Италии, от этруских Апеннин до долины Тибра, в древности густо-населенная, цветущая и плодородная, богатая гаванями и обладавшая древней, своеобразной культурой и политическим значением. Наиболее известными городами, о размерах которых свидетельствуют отчасти и теперь еще остатки некогда внушительных (киклопических) окружных стен, были в северной части: в долине Арно древний торговый город Пизы, выше основанной лишь в последнем столетии римской республики, после осушки болот Флоренции — хорошо укрепленные Фезулы (Фиезоле; три города эти первоначально не принадлежали к Э.), а у истоков Арно могущественный, господствовавший над проходом в долину Тибра Арреций (Ареццо); затем в средней Э. — Вольтерры (Вольтерра); на морском побережьи Популония, Рузеллы и Ветулония, на предгорьях Апеннин Кортона, Перузия (Перуджа), высоко над долиной Тибра, к западу оттуда Клузий (Киуза), резиденция Порсены, а к югу Вольсинии; наконец на юге Э. — Вольци, с гаванью Козой, Тарквинии, Цере (Черветри, в древнейшие времена Агилла, т. е. „Круглая“), древний торговый город с гаванью Пирги и уже в раннюю эпоху разрушенные Вейи.
Лишь в новейшее время снова признано было, какое значительное место среди народов древности занимали этруски, называвшие сами себя разенами, хотя происхождение их еще и не выяснено. Мы имеем многочисленные памятники этруского языка — ок. 7000 надписей. Самый пространный текст — значительный кусок свитка, найденный в повязках одной египетской мумии. На близко-родственном языку италийских этрусков наречии говорили жители острова Лемноса; представлено оно двумя надписями (VII в. до Р. X.). В основе этруского алфавита, как и алфавитов других италийских племен, лежит греческий, так что чтение надписей не сопряжено ни с какими затруднениями. Но понять и перевести не удалось еще до сих пор ни одного памятника. С уверенностью можно сказать только, что то немногое, что удалось до сих пор установить относительно строения языка, безусловно не вяжется с признанием его языком индо-европейским.
Главными занятиями этрусков были земледелие и торговля. Их энергии удалось осушить болотистые низменности страны; купцам их издавна знаком был путь через Альпы на севере, а на море они были значительнейшим торговым народом после греков, финикиян и карфагенян. В частной жизни их рано проявилась склонность к пышности в одежде и инсигниях, и у них заимствованы были многие из внешних отличий римских магистратов: lictores, apparitores, курульное кресло из слоновой кости, toga praetexta и вся обстановка триумфов.
Искусство, литература и мифология, возникшие на национальной почве, развились под греческим влиянием, но не отрешились от свойственного этрускам трезвого и холодного реализма. Самостоятельное творчество проявили они в строительном искусстве (особенно в выведении сводов) и были учителями римлян в архитектуре домов, гидравлических сооружений и храмов (подробнее о строительном искусстве этрусков говорится в ст. „Архитектура“, с табл. IV, рис. 1—11). Их металлические изделия были высоко-ценившейся статьей вывоза. Сюда относятся предметы роскоши, как, напр., зеркала с выгравированными на оборотной стороне рисунками (см. рис. в ст. „Зеркала“), туалетные ящички; домашняя утварь, как, напр., кубки и канделябры; оружие и т. д. Но в глиняных сосудах они лишь подражали греческим образцам, и прочие произведения их пластики (см. „Скульптура“): храмовые украшения и саркофаги с фигурным рельефом по сторонам, из обожженной глины или из камня (см. „Терракоты“), оставались аляповаты и грубы. Их живопись, многочисленные образцы которой сохранились на стенах гробниц в Тарквиниях, Клузии, Цере и т. д., разрабатывала даже греческие сюжеты. Образцы этруского искусства см. на таблицах „Орнаменты“ (т. XIV, стр. 474), „Геммы“ (т. VI, стр. 376) и „Кольца“ (т. XI, стр. 217). Греческие театральные пьесы, как свидетельствуют театры в Фезулах и др. местах, ставились либо в переводе, либо в подлиннике у этрусков, равно как и греческие сказания, судя по памятникам, приобрели у них право гражданства. Никаких больше сведений о национальной поэзии мы не имеем. Из наук этруски занимались медициной, естествоведением и астрономией. Их времясчисление отличалось большой точностью. Система счета была двенадцатиричная. Учение о богах у этрусков рано подпало влиянию Греции. Частью они принимали греческие божества в свой пантеон, как это было с Дионисом, частью же отождествляли их с древними тускскими богами, благодаря чему первоначальное значение многих из них было совершенно забыто. Различались два класса богов: высшие или покровенные божества, с которыми совещается Юпитер перед тем, как возвестить молнией изменение существующего порядка вещей, и двенадцать богов, составляющих обычный совет Юпитера и известных нам под латинским названием Consentes. Из национальных божеств этрусков упоминаются: Вертумн, божество природы, олицетворявшее, повидимому, совершающиеся в последней изменения; Норция, богиня судьбы; бог, носивший у римлян название Веиовиса или Ведия, „злой“ Юпитер, тускское имя которого неизвестно; загадочное божество Сумман, божества преисподней Мантус и Мания, наряду с манами; Вольтумна, богиня союзного храма; благосклонная к людям богиня рождения, мать Матута, имевшая знаменитый храм в Цере, Менерфа или Менрфа (у римлян Минерва), богиня молнии, лары, сохранившие и в Риме свое имя и значение и др. Культ этрусков проникнут был строгим формализмом, который проявлялся и по отношению к заимствованным у греков играм и процессиям: их повторяли в случае нарушения какого-либо правила. Гадали этруски по полету птиц (augurium), по клеванию священных кур, по небесным явлениям и по внутренностям жертвенных животных (haruspicium). Религии этрусков свойственна была склонность к мрачному и жестокому, загробный мир рисовался им преимущественно в страшном виде, как место мучений. Из греческих сказаний их художники предпочитали страшные. Знакомы им были также человеческие жертвоприношения, и гладиаторские игры в Риме были этруским изобретением.
Переходя к политическому устройству, нужно сказать, что в древнейшие времена каждый город управлялся царем (Iars или Iarth), место которого впоследствии заняли ежегодно менявшиеся магистраты. Население состояло из господствовавших родов (lucumones) и подвластных, которых сравнивают с фессалийскими пенестами или с гелотами. Городские республики (числом двенадцать) объединял не особенно тесно сплоченный союз: собирались ежегодно, а в случае надобности и чаще, у храма богини Вольтумны, близ Вадимонского оз., совершали и общие жертвоприношения, устраивали игры, избирали верховного жреца, а в случае войны полководца союзных войск постановляли решения о войне и мире и совещались обо всех входивших в круг ведения союзной власти вопросах, но внутренними делами каждого города предоставляли управлять аристократии его совершенно самостоятельно.
Расцвет этруского могущества приходится на 800—400 гг. до Р. X., когда этруски не только владели территорией в 3000 приблиз. кв. м., а именно, кроме Э., областью между Апеннинами и По и средней частью северной половины орошаемой названною рекою низменности (Мантуя, Мельп и Фельсина, ныне Болонья, были этрускими городами), равно как и кампанией, завоеванной ими ок. 800, но господствовали также в море у зап. берега Италии, которое греки называли поэтому Тирренским. Чтобы оградить себя от расширявших сферу своего господства на море греков, этруски вступили в союз с Карфагеном (начало VI в.) и при его содействии изгнали основавшихся в Алии на Корсике фокейцев (504). Период упадка начался после того, как Аристодем отразил из Кум нападение этрусков (ок. 524), римляне свергли их владычество, а флот их потерпел перед Кумами решительное поражение от жителей последних и Гиерона Сиракузского (474). С этого времени на море они уступают место грекам и карфагенянам; кельты вытеснили их из верхней Италии, самниты из Кампании; против римлян, начавших после галльского нашествия расширять пределы государства своего на север, они искали помощи у самнитов и принимали участие во второй и третьей самнитских войнах, но после победы римлян при Сентине (295), благодаря гл. обр. своекорыстной политике городов, попали под римское владычество, которое с тех пор все более и более упрочивалось, так что ок. 280 Э. может считаться окончательно покоренной римлянами. Только язык, нравы и религиозные учреждения, а отчасти и внутренний политический строй отдельных государств сохраняли еще в течение почти двух столетий свою самобытность и Э. оставалась все еще богатой и цветущей страной. Только Суллой за энергичную поддержку, оказанную ею демократам, она была лишена политического единства и раздроблена на части многочисленными военными колониями.
Литература. Источниками служат, кроме этруск. художественных памятников и надписей, греческие и римские письменные документы и предания, дошедшие, впрочем, до нас лишь в отрывках у различных авторов. Из новейших сочинений об Э., кроме Dempster’а „De Etruria regali“ (1726) и Gori „Museum etruscum“ (1737—43), особенно важны: Inghirami, „Monumenti etruschi“ (Флор., 1825); O. Müller, „Die Etrusker“ (Бресл., 1828; нов. изд. Дееске, Штуттг., 1877); Abeken, „Mittelitalien vor den Zeiten der römischen Herrschaft nach seinen Denkmalen dargestellt“ (1843); „Musei etrusci monumenta“ (роскошн. изд., Рим, 1842); Dennis, „The cities and cemeteries of Etruria“ (Лондон, 1848; нем. перев. Meissne’а, Лейпц., 1851); Desvergers, „L’Étrurie et les étrusques“ (Пар., 1864); Gray, „History of Etruria“ (Лонд., 1843—70); Taylor, „Etruscan researches“ (1874); Genthe, „Ueber den etruskischen Tauschhandel nach dem Norden“ (Франкф., 1874); Martha, „L’art étrusque“ (Пар., 1888); Seemann, „Die Kunst der Etrusker“ (Дрезд., 1890); Pauli, „Corpus inscriptionum etruscarum“ (Лейпц., 1893—1902); его-же, „Die Urvölker der Apenninhalbinsel“ („Weltgeschichte“ Helmolt’а, 1900; есть рус. перев.); В. И. Модестов, „Введение в римскую историю, ч. II: Этруски и мессапы“ (Спб., 1904).