МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА, одно из направлений в неокантианстве (см.). Главные представители ее — Г. Коген, Наторп, Форлендер, Кассирер, Штаммлер (см.). М. ш. развивает учение Канта в сторону последовательного субъективного идеализма, отбрасывая все материалистич. моменты его философии («вещь в себе»). Исходя из трансцендентального метода Канта, М. ш. считает, что философия должна иметь дело только с «чистым» познанием, т. е. познанием, направленным на самого себя, с областью «чистой мысли». Отсюда марбуржцы приходят к отождествлению бытия и мышления. Проблема субъекта и объекта, по мнению М. ш., относится к внутренней сфере познания: объективное — это неизменное и устойчивое в изменяющемся содержании опыта, субъективное — неустойчивые, изменяющиеся элементы. Познаваемый предмет — не начальный пункт и основа познания, а его завершение, т. к. задача познания и заключается в конструировании предмета. «Вещь в себе» — это лишь предельное понятие логики, имманентная граница, самоограничивающая познание. Отсюда вытекает и агностицизм М. ш.
М. ш. большое внимание уделяет математике, на к-рой базирует все естествознание и логику. Каждая отдельная наука представляет собой не отражение определенной стороны объективной реальности, а логическую схему, составленную из рядов понятий, иерархически соподчиненных друг другу. Более общее понятие определяет собой менее общее, как в математике аргумент определяет свою функцию. В свою очередь функция может являться аргументом по отношению к еще менее общему понятию в своем ряду. Этим путем М. ш. пытается преодолеть разрыв между общим и частным, столь ярко выраженный у Фрейбургской школы (см.). Каждое понятие науки превращается у М. ш. в «идеальную функцию», логическое допущение, лишенное каких бы то ни было объективных корней. Так, механика, с точки зрения М. ш., изучает движение не реальных тел, а идеальных математич. точек. Поэтому законы механики являются логически выведенными математическими принципами, не отражающими никаких процессов природы.
Точно так же задача физики определяется М. ш. как сведение всех физич. понятий, т. е. материи, к математическим уравнениям. Логические категории, по мнению М. ш., отличаются от естественно-научных своей универсальностью и всеобщностью, т. к. охватывают всю систему нашего опыта. Поэтому по отношению ко всем естественно-научным категориям логические являются аргументами. Логические категории, следовательно, независимы от опыта и априорны (см. Функционализм). — М. ш. различает науки о природе — математич. естествознание, где основная задача исследования — установить причинную закономерность, и науки о духе, где господствует телеология. Пограничной между ними является биология, относящаяся к естествознанию, но в которой также господствует телеология. В биологии М. ш. стоит на позициях витализма. Целесообразное устройство организма М. ш. объясняет на основе энтелехии — нематериального начала, предопределяющего направление развития. Такую же реакционную идеалистическую позицию М. ш. занимает и в общественных науках. Марбуржцы обвиняют марксизм в фатализме, т. к., признавая историч. необходимость победы социализма, марксизм, якобы, не оставляет места для сознательной борьбы людей за поставленные ими цели.
М. ш., метафизически разрывая свободу и необходимость, приходит к отрицанию причинной закономерности в обществе. Общественная история, есть история целей. Высшей целью, идеалом, который направляет стремление отдельных людей, является высший нравственный закон — категорический императив Канта (см.). Таким образом, общественные закономерности являются этическими закономерностями, и социализм может быть основан только как нравственный идеал, как воплощение на земле кантовского категорического императива. Отсюда вытекает воспринятая большинством идеологов 2-го Интернационала теория этического социализма, При этом социализм отождествляется ими с кантовским идеальным правовым государством, т. е. попросту с буржуазно-демократической республикой.
М. ш. — одно из наиболее реакционных идеалистических направлений в буржуазной философии 2-й половины 19 и нач. 20 вв., ожесточенно борющееся против революционной теории и философии марксизма-ленинизма, против его учения об объективной и закономерной неизбежности победы социализма. М. ш. опирается при этом на несколько модернизованную кантовскую метафизику, подкрепляя ее идеалистическим истолкованием новейших открытий в естествознании.