ЛЕНСКИЙ РАССТРЕЛ 4/IV 1912, расстрел за бастовавших рабочих на приисках «Ленского золотопромышленного товарищества», которые были расположены по р. Лене и ее притокам — Витиму и Олекме, в 2 тыс. км от железной дороги, к С. от Иркутска. В 1912 «Ленское золотопромышленное товарищество» являлось монополистическим предприятием мирового значения. — В 1912 Ленские прииски фактически принадлежали англ. акционерному обществу «Лена-Голдфилдз», сосредоточившему в своих руках ок. 70% всех акций «Ленского золотопромышл. товарищества». Прочто связанное с зап.-европейским империализмом, «Ленское золотопромышл. товарищество» не менее тесно было связано с правительств. кругами и выступало в тайге на положении феодального владельца. В состав акционеров и заправил Об-ва «Лена-Голдфилдз» входили: быв. министр торговли и промышленности Тимирязев В. И., промышленники Путилов и Вышнеградский и другие крупные промышленники и сановники. Местные полицейские власти были на содержании у Ленского товарищества; ему фактически было подчинено все население района. Безраздельное господство капитала напоминало времена крепостного права; всякие чиновные мерзавцы располагали по своему произволу женами и дочерьми рабочих. Управляющий приисками, И. Н. Белозеров, выгонявший за счет жесточайшей эксплоатации рабочих огромные прибыли и дивиденды хозяевам предприятия, распоряжался на приисках единолично и бесконтрольно. «Белозеровский» режим на Ленских приисках являлся наиболее ярким выражением «столыпинского режима успокоения» (см. Столыпинщина).
В 1912 на приисках работало 6.258 человек. Рабочий день длился 11½ часов. Низкая заработная плата, как правило, выдавалась талонами, которые принимались только в магазинах «Лензолото» (сокращенное название приисковой фирмы). При учете извлеченной рабочими породы царили обмеривание и обвешивание и неправильный подсчет заработка, к-рый полностью никогда не выдавался. Оставаясь в кассе «Лензолото» до конца операционного года, он пускался в оборот. Условия работы, питания и жизни в приисковых бараках порождали среди рабочих и их семейств огромную заболеваемость, в особенности цынгу. Не выдержав каторжных условий труда и быта, 29/II 1912 забастовали рабочие Андреевского прииска. Поводом послужила выдача несъедобного конского мяса. К 14/III забастовка охватила все прииски и превратилась во всеобщую, выставившую следующие требования: 1) восьмичасовой рабочий день; 2) увеличение платы на 30 процентов; 3) отмена штрафов; 4) отмена расплаты, вместо денег, талонами на лавку; 5) признание рабочей комиссии, следящей за правильностью замера забоев и выработки породы; 6) увольнение рабочих с согласия рабочей комиссии; 7) неприкосновенность делегатов рабочих; 8) вежливое обращение; 9) улучшение медицинской помощи; 10) оплата сверхурочных работ по соглашению и оплата времени хождения в отдельные пункты, как за работу; 11) выдача расчетных книжек на руки; 12) регулярная уплата денег за дни болезни и увечья по вине предприятия; 13) увольнение 27 лиц из администрации; 14) размещение женатых рабочих отдельно от холостых. Организованность, стойкость и пролетарская солидарность — характерные черты забастовки. Для переговоров с администрацией от рабочих каждого прииска были избраны делегаты. На них была возложена обязанность производить денежные сборы на нужды забастовки, собирать жалобы, составлять заявления и требования от рабочих своего прииска. Из этих делегатов составились особые приисковые комитеты. Общее руководство забастовкой было возложено на центральное стачечное бюро, избранное 3/III на собрании представителей рабочих приисков и находившееся на Надеждинском прииске.
Помимо центр. стачечного бюро, учрежден был институт старост. Выбранный в каждом бараке староста обязан был не допускать пьянства (винные лавки по требованию рабочих были закрыты), драк, картежной игры, следить за появлением в бараке посторонних лиц и т.д. В пределах каждого прииска порядок охранялся советом старост, по требованию к-рого назначались дежурные на посты к динамитным складам, магазинам, винным лавкам и т. д. В стачечном комитете среди делегатов и старост были большевики, президиум стачечного комитета почти сплошь был большевистский. Вопреки меньшевистской части руководства, старавшейся удержать движение в «легальных» формах и добивавшейся скорейшего компромиссного исхода стачки, большевики боролись за расширение и углубление движения, за удовлетворение всех выставленных рабочими требований.
В ответ на предъявленные рабочими требования правление «Лензолото» 7/III телеграфировало из Петербурга о согласии пойти на нек-рые второстепенные уступки. Этих уступок рабочие не приняли, забастовка продолжалась.
Несмотря на мирный характер забастовки, правление «Лензолото», тесно связанное с правительственными верхами, вызвало на прииски войска. Начальником всей полиции Витимского и Олекминского округов на время забастовки был назначен жандармский ротмистр Трещенков, прославившийся активной ролью в кровавой расправе царизма с рабочим классом в 1905—07. 3/IV были арестованы члены центрального стачечного бюро. 4/IV рабочие в количестве ок. 3 тыс. чел. двинулись на Надеждинский прииск к товарищу прокурора с требованием освобождения своих выборных. На Надеждинском прииске, где находилась приисковая администрация, расположен был вызванный из Бодайбо ротмистром Трещенковым отряд солдат (92 человека) под командой штабс-капитана Лепина и его помощника — офицера Санжаренко. Шествие было встречено на прииске окружным инженером Тульчинским, предложившим рабочим разойтись во избежание столкновения с войсками. Растянувшаяся почти на 2 км трехтысячная масса рабочих, не зная причин остановки передних рядов, продолжала двигаться вперед, тесня остановившихся. Выставленные против невооруженных рабочих войска по команде Санжаренко открыли стрельбу. В результате — 270 убитых, 250 раненых.
Ленский расстрел всколыхнул рабочие массы России и вызвал могучий поток политических стачек протеста. 10/IV с.-д. фракция Гос. думы предъявила запрос правительству. 11/IV, отвечая на запрос, министр внутренних дел Макаров заявил: «Так было и так будет впредь». Голосовавшие в Государственной думе против запроса с.-д. черносотенцы открыто аплодировали Макарову, не скрывая своей радости по поводу Л. р. и проявленной правительством «строгости». Октябристы всячески старались «обелить» правительство, лицемерно выражая уверенность в том, что оно «не повинно в пролитой крови», и тоже проваливали запрос думской фракции социал-демократов. Особенно двоедушно и лицемерно вели себя кадеты. Поддержав социал-демократов, требовавших суда над представителями власти, они в то же время добивались, чтобы бастующих рабочих «уняли» «культурными мерами», и в своей газ. «Речь» объявили ленскую забастовку «стихийным бунтом». — Зверский расстрел ленских рабочих не сорвал забастовки. Забастовка продолжалась еще 3 месяца, выявив необычайную классовую солидарность и организованность рабочих. После расстрела большевики поставили вопрос о невозможности возобновления работы на приисках и об отъезде рабочих. В июле 1912, протестуя против кровавого царского режима, ленские рабочие демонстративно покинули прииски.
«Ленский расстрел... явился точнейшим отражением всего режима 3-тье-июньской монархии... Характерно вступление провокатора, шпиона, охранника, слуги царя на путь массовых расстрелов без всяких политических поводов. Именно это общее бесправие русской жизни, именно безнадежность и невозможность борьбы за отдельные права, именно эта неисправимость царской монархии и всего ее режима выступили из ленских событий так ярко, что зажгли массы революционным огнем» (Ленин, Соч., т. XV, стр. 534). Ленский расстрел еще раз напомнил рабочему классу о терроре, проводившемся царизмом после революции 1905, и содействовал разоблачению режима третьеиюньской монархии. «Все, что было злого и пагубного в современном режиме, все, чем болела многострадальная Россия — все это собралось в одном факте, в событиях на Лене. Вот почему именно ленские расстрелы послужили сигналом забастовок и демонстраций», — писал Сталин в газете «Звезда» 19/IV 1912 (Ленин, Сталин, О ленских событиях, Партиздат, 1937, стр. 27). «Ленские выстрелы разбили лед молчания, и — тронулась река народного движения. Тронулась!...» (Сталин, там же).
В политических протестах в форме митингов, забастовок и демонстраций в апреле принимало участие ок. 300 тыс. чел., а в последовавших затем первомайских забастовках — до 700 тыс. чел. Апрельско-майская стачечная волна и последующий за нею революционный подъем явились преддверием новой борьбы. Революционный подъем был подготовлен, организован и возглавлен большевистской партией Ленина—Сталина и явился ярчайшим свидетельством всей правоты ее тактики, рассчитанной на осуществление непосредственно революционных боевых задач. В этом подъеме не было «ничего случайного», наступление его было «совершенно закономерно и с неизбежностью обусловлено всем предыдущим развитием России» (Ленин, Соч., т. XV, стр. 534).
В отношении к Л. р. с необычайной яркостью выявилась революционная тактика большевиков и изменнически-штрейкбрехерская линия ликвидаторско-троцкистского лагеря. В то самое время как Ленин и Сталин отметили ленские события как начало нового революционного подъема, Троцкий и его свора всячески старались принизить размах революционной борьбы пролетариата. Иудушка Троцкий вместе с Аксельродом, Даном, Мартовым и всеми ликвидаторами носился с идеей «европеизации» рабочего движения, «в той стране, в которой... еще нет конституции, еще нет основ „европеизма“, еще предстоит упорная борьба за них» (Ленин, Сочинения, т. XVI, стр. 42). С исключительной страстностью и негодованием ополчались Ленин и Сталин против троцкистско-ликвидаторских попыток отвести рабочее движение от столбовой дороги революции. «Нет ничего более лживого, — писал Ленин в июне 1912, — как либеральная выдумка, повторяемая вслед за ликвидаторами Троцким в венской „Правде“, будто „борьба за свободу коалиций является основой как ленской трагедии, так и ее могучего отголоска в стране“» (Ленин, Соч., т. XV, стр. 534). — «Ленские дни» навсегда вошли в историю как начало крупного переворота в революционном движении страны. «Ленский расстрел явился поводом к переходу революционного настроения масс в революционный подъем масс» (Ленин, там же). Годовщина ленского расстрела ежегодно отмечается в СССР. «Отважная борьба павших в далекой тайге от царских пуль товарищей не забыта победившим пролетариатом» (Сталин, см. в кн.: Ленин, Сталин, О ленских событиях, 1937, стр. 66).
Лит.: Ленин В. И. и Сталин И. В., О ленских событиях, [М.], 1937.