ГАЙДАМАКИ (значение слова неясно: производят от арабско-турецкого «гайда», «гайдемак»—в значении смутьянить, своевольничать). Так назывались сперва разбойничьи ватаги, появившиеся в начале 18 в. в Правобережной Украине (Волынь, Подолия, Браславщина и Киевщина, за исключением г. Киева и его небольшого округа); позднее—крестьянские движения, когда к основному ядру Г.-грабителей стали присоединяться беглые и недовольные крестьяне. Причины, способствовавшие развитию движения Г., коренились в социально-экономических условиях Правобережной Украины, с 1714 окончательно вошедшей в состав Польши. Разоренная и опустошенная до последней степени в эпоху Руины[ВТ 1] и Палиивщины (см.), с крайне редким населением, к тому же в значительном количестве (до 100 т.) перегнанном рус. войсками на левый берег Днепра при оставлении ими края, Правобережная Украина с первой четверти 18 в. заново колонизуется. На старые пепелища возвращаются потомки прежней украинской шляхты, восстанавливают свои вотчинные права и заводят крепостное хозяйство с широким развитием арендных отношений. Недостаток рабочих рук пополняется разными способами, чаще всего «выкликанием на слободы»: помещичьи агенты сманивают крестьян из Левобережной Украины (Гетманщины) обещанием всяческих льгот и незначительными повинностями на б. или м. продолжительные (15—20 и даже более лет) сроки. С окончанием «слобод», а иногда и раньше, переселенцы обращались в обычное для польского крестьянства бесправное состояние, а вместе с тем увеличивались повинности и взыскания, и положение «хлопа» становилось невыносимым, особенно на Волыни. Такое восстановление старого порядка, существовавшего до Хмельничины, вызывало в крестьянстве острую ненависть к его носителям—шляхте, вдобавок, в значительной степени ополячившейся и перешедшей в католичество, и к евреям-арендаторам, постоянным посредникам между панами и крестьянством. Выражением этой ненависти было движение Г., почти не прерывавшееся в течение всего 18 в. К основной массе Г.—крестьянам—присоединялись мещане и мастеровые, выгнанные из городов общим упадком промышленности и торговли; часто в числе Г. встречаются мелкие шляхтичи, управители имений и даже зажиточные помещики, в надежде безнаказанно поживиться. Руководящую роль в движении играют запорожцы, особенно после восстановления Сечи на старых местах (1734); они дают и опытных предводителей («ватажков») и организуют походы; в Запорожских степях находятся сборные пункты беглых крестьян, постоянное место организации гайдамацких отрядов. Несмотря на запрещения своей старшины, запорожцы придают движению Г. характер постоянной, организованной борьбы против шляхетства. Борьба со шляхтой, насильно навязывающей крестьянству католицизм, принимает религиозный оттенок и встречает полное сочувствие и поддержку и среди православного духовенства, особенно монастырей, потерявших свои земли. Ежегодно весною и в течение лета отряды Г. появлялись из Запорожских степей, пробирались сквозь рус. форпосты и быстро проникали в глубь страны. Небольшие отряды ограничивались нападениями на проезжающих шляхтичей, купцов и евреев, грабежом панских дворов и аренд; большие отряды Г. нападали на города, торговые местечки, замки и даже на крупные административные центры: брали их штурмом, уничтожали владельцев замков и их семейства, вырезывали все еврейское население, католическое духовенство и с особенным усердием и ожесточением истребляли юридические документы, закреплявшие крестьянскую неволю. Изыскивая меры против Г., шляхтичи всячески стараются переложить заботу о собственной безопасности на чужие плечи. Они требуют от короля, сейма и гетманов военных сил для своей защиты, денежного вознаграждения за убытки от гайдамацких нападений, настойчиво добиваются вмешательства рус. правительства, считая его обязанностью защиту от Г., и, наконец, за свой счет пытаются организовать охрану. Однако, из ничтожного польского регулярного войска на долю Украины приходилось всего ок. 3 т. ч., в действительности же—не более половины этого количества, что было совершенно недостаточно для борьбы с Г.; попытки организации милиции не имели успеха, т. к. шляхта крайне неохотно шла на денежные затраты. Отряды легкой конницы, т. н. «надворные казаки», составлявшие обычно почетную стражу, иногда очень многочисленную, богатых землевладельцев, оказались весьма опасными для шляхетства. Высланные против Г., надворные казаки действовали крайне вяло и неохотно, стараясь нападать на Г. лишь тогда, когда была надежда поживиться добычей; большею же частью они, по словам современника, «подобно волку, встретившему собаку, рожденную от кобеля и волчицы, только обнюхивали друг друга и спокойно расходились». Иногда надворные казаки входили в прямые сношения с Г., получая за содействие долю добычи, а в моменты особенного обострения гайдамацкого движения становились во главе гайдамацких отрядов. Впрочем, паны, к-рым служили надворные казаки, предпочитали пользоваться ими для «заездов»—нападений на соседей, чем для общей борьбы против Г., и энергично противились требованиям предоставить надворных казаков в распоряжение военных властей. Не имея достаточных сил для организованной борьбы с Г., шляхта жестоко преследует всех сколько-нибудь причастных к Г.:суды выносят суровые приговоры; виселица и тройная пытка грозят всякому Г., попавшему в плен.
Постоянное явление в течение всего 18 века, движение Г., в связи с внутренними неурядицами в Польше, принимало иногда характер настоящих восстаний, охватывавших значительную территорию. Так было в 1734, 1750 и в 1768. Восстание 1734 вспыхнуло в связи с борьбою за польский престол после смерти короля Августа II, когда в Польшу вошли рус. войска, чтобы поддержать притязания Августа III, кандидата крупных магнатов, против Станислава Лещинского, кандидата мелкой шляхты, и с особенною силою разразилось в Браславщине, где как раз кончались льготные сроки. Выдающуюся роль играл в нем начальник надворных казаков кн. Любомирского полковник Верлан. К нему присоединились со своими казаками уманский полковник Писаренко, комаргородский сотник Савва, рожковский сотник Шуляч. Среди населения распространялись слухи о грамоте рус. императрицы Анны, якобы призывающей истреблять поляков и евреев. Из Браславщины восстание перекинулось в Волынь и Подолию. Между тем, магнаты и шляхта помирились на кандидате, и рус. войска как союзники вновь избранного короля подавили восстание. С остатками своих полков Верлану удалось скрыться в Молдавии. В движении 1750, к-рое охватило Киевщину и Браславщину (были захвачены города Винница, Умань, Фастов, Летичев и др.), надворное казачество не принимало участия; неорганизованное движение было без особых усилий подавлено. Наиболее сильно было движение 1768, т. н. «Колиивщина» («колий»—отряды восставших, от «колоти»), по существу—повторение движения 1734. Колиивщина (см.) началась в юж. части Киевщины, выкинув лозунги против панства и на соединение с Россией (среди крестьянства снова пошли слухи о «золотой грамоте» рус. императрицы, призывающей к восстанию). К движению, начатому Максимом Зализняком, присоединился сотник уманских надворных казаков Иван Гонта (см.) и ряд других вождей надворного казачества и крестьянства—Яков Швачка, Семен Неживый, сотник Шило. Колиивщина была подавлена рус. войсками, после чего польские власти произвели массовые, изумительные по своей беспримерной и бессмысленной жестокости, экзекуции (в Кодне), к-рые надолго оставили о себе память в народных массах. После Колиивщины движение Г. идет на убыль, чему способствовали изменения в системе помещичьего хозяйства—арендные отношения все более и более сменяются передачей земли в собственность крестьянам, регулируются и уточняются крестьянские повинности, поощряются промыслы и т. д. Старая система сохраняется лишь в мелкошляхетских хозяйствах, напр., на Волыни, где и наблюдаются еще отдельные попытки восстаний. Так было в 1789, когда пошли слухи о готовящемся восстании под предводительством сына Гонты. Взрыва, однако, не последовало, и тревога оказалась ложною. С другой стороны, сейм, через особые «порядковые комиссии» с неограниченными полномочиями, принял ряд предупредительных мер, из к-рых самою важною было разоружение надворных казаков. Наконец, еще раньше было уничтожено Запорожье, организационный центр гайдамацкого движения.
В 1917 именем Г. были названы войска Центральной украинской рады, а затем—гетмана Скоропадского и Директории, сыгравшие на этот раз исключительно контрреволюционную роль. При помощи этих войск в 1918 Центральная рада подавила январское восстание рабочих киевского арсенала и железнодорожников. Эти же Г. в период Петлюровщины (см. Петлюра[ВТ 2]) отличились участием в массовых еврейских погромах.
Лит.: Яворський М., Нариси в iсторii революцiйноi боротьби на Украiни, т. I, Xapкiв, 1927; Антонович В. Б., Исследование о гайдамачестве, по актам 1700—68 гг., Киев, 1876 [то же в «Архиве Юго-Западной России», том III, ч. 3-я, «Акты о гайдамаках (1700—68)», Киев, 1876]; Скальковский А., Наезды гайдамаков па Зап. Украину в 18 столетии, Одесса, 1845; Ефименко А. Л., История украинского народа, СПБ, 1906; Мордовцев Д. Л., Гайдамачина, СПБ, 1884; Мякотин В. А., Крестьянский вопрос в Польше в эпоху ее разделов, СПБ, 1889.
Примечания редакторов Викитеки
- ↑ Статьи нет в издании. Имеется ввиду Руина
- ↑ Статьи нет в издании. Имеется ввиду Симон Васильевич Петлюра