БЕЖЕНСТВО, массовое бегство мирного населения из прифронтовых районов. Будучи явлением, сопутствующим всякой войне, Б. приняло катастрофические размеры во время последней империалистской войны. В результате военных действий миллионы мирных жителей во всех воюющих странах спешно покинули насиженные места и ушли в глубь страны или в ближайшие союзные страны (бельгийцы, сербы, черногорцы, румыны). В России массовое Б. было вызвано не только военными действиями и страхом перед наступавшим неприятелем, но и бесчинствами разлагавшихся рус. армий и националистической политикой верховного командования и царского правительства. Б. в собственном смысле слова имело место в России лишь в начале войны и охватило преимущественно более состоятельные слои населения. С развитием же военных действий началось массовое принудительное выселение мирного населения целых уездов и губерний (Гродненская, Ковенская, Курляндская). Чтобы имущество выселяемого населения не досталось неприятелю, оно уничтожалось, хлеб сжигался на корню, скот и перевозочные средства реквизировались. Вакханалия выселения усугублялась преобладанием среди населения прифронтовых районов «инородцев» (нацменьшинств)—поляков, евреев, латышей, литовцев, белоруссов, украинцев и др.,—подозревавшихся правительством и военным командованием в сепаратизме, в сочувствии неприятелю, шпионаже в его пользу и активном содействии ему. Максимального развития Б. достигло весною и летом 1915, когда русские армии оставили линии р. Вислы, западных крепостей, и отошли за р. Вилию. Количество беженцев в этот период исчислялось миллионами: своим стихийным и беспорядочным передвижением они вносили серьезное расстройство в транспорт и снабжение армий и создавали очаги различных эпидемий.
Для еврейского населения прифронтовой полосы неисчислимые бедствия Б. усугублялись во время войны необычайным усилением антисемитизма и широким распространением на фронте и в тылу измышлений о «еврейской измене», шпионаже в пользу австро-германских армий и т. п. Принудительное выселение еврейского населения из зоны военных действий началось с первых же дней войны (29 июля 1914). Через три месяца в одной Варшаве насчитывалось свыше 80 тыс. беженцев и выселенцев-евреев. Весною 1915 из Ковенской и Курляндской губ. в течение нескольких часов было изгнано все еврейское население (ок. 200 т. чел.). Десятки товарных поездов с выселенцами неделями блуждали по загруженным дорогам в различных направлениях. Летом 1915 губернии б. «черты оседлости» оказались настолько переполненными беженцами и выселенцами-евреями, что правительство вынуждено было открыть для них три губернии внутренней России (Тамбовскую, Пензенскую и Воронежскую), а в августе того же года беженцы-евреи получили возможность селиться во всей России, кроме столиц.
Сколько-нибудь полной статистики Б. нет, т. к. организациями помощи беженцам учитывались лишь те беженцы и выселенцы, к-рые находились на их иждивении. Количество иждивенцев на 1 февр. 1917, когда приток новых беженцев почти совершенно прекратился, по данным Центрального всероссийского бюро помощи беженцам, превышало 3 милл. По национальностям беженцы-иждивенцы распределялись так: русских (гл. обр., белоруссов и украинцев) 1.726.068—54,0%, поляков 513.434—16,3%, латышей 285.814—8,8%, евреев 199.895— 6,2% (по данным отчета Еврейского центрального комитета помощи жертвам войны, на его иждивении находилось 250.000 беженцев) , армян 120.167—3,8 %, литовцев 85.552— 2,7%, прочих (преимущественно немцев-колонистов) 192.596—6,0%, неизвестной национальности 76.986—2,2%.
Место выхода установлено для 3.273.372 беженцев: из Литвы и Белоруссии— 1.320.511 (из одной Гродненской губ.—750.680), Украины—537.679, Прибалтийского края—382.435, Польши—334.663, Холмской губ.—271.436, Турции—126.957, Галиции—95.102, Кавказа—20.843, Бессарабии—2.315, прочих районов и неизвестных—181.431.
К концу 1915 беженская масса рассосалась по всей территории России. Свыше трети (36,5%) осело в городах, остальные—в уездах. По отдельным районам и областям беженцы распределялись так: в центральных губерниях—850.203, прифронтовых—690.405, в Поволжьи—393.183, северных губ.—187.552, на Кавказе—180.621, в Сибири и Средней Азии—106.158, приуральских губ.—94.504 («Изв. Татианинского Комитета», № 19, 1917).
Помощь беженцам вначале оказывалась исключительно национальными организациями (польской, еврейской, латышской, литовской, армянской). Позже помощь беженцам всех национальностей включают в сферу своей деятельности нек-рые организации всероссийского характера (Всероссийский союз городов, Всероссийский земский союз, т. н. Татианинский комитет и др.). Отдельные попытки организовать помощь беженцам-рабочим делались и профсоюзами (Москва, Рига, Самара и др.).
В первое время помощь названных организаций выражалась, гл. обр., в урегулировании эвакуации беженцев из прифронтовых районов, обеспечении их продовольствием и одеждой и первоначальном устройстве на новых местах. Впоследствии задачи организаций помощи расширились: они стали заботиться и о трудовой помощи, об устройстве общеобразовательных и профтехнических школ и т. п.
Средства свои организации помощи, исключая т. н. Татианинский комитет, почти весь первый год войны черпали, гл. обр., из добровольных пожертвований внутри страны и за границей (национальные организации). Центральный еврейский комитет помощи за три года войны получил от заграничных еврейских организаций свыше 11 милл. руб. С лета 1915, под давлением европейско-американского общественного мнения, организации помощи стали субсидироваться правительством через учрежденное при министерстве внутренних дел Особое совещание по устройству беженцев и губернские совещания. В течение 1916 Особое совещание израсходовало на помощь беженцам ок. 200 милл. руб., что составляло не более 65—70% всех израсходованных средств. Незадолго до Февральской революции царское правительство, гл. обр., в целях обеспечения помещиков дешевым батрацким трудом, проектировало ввести трудовую повинность для всех беженцев, угрожая уклоняющимся лишением правительственного пайка.
Февральская революция не внесла почти никаких изменений в организацию помощи беженцам.
После Октябрьской Революции дело помощи беженцам было реорганизовано. Оказание помощи нетрудоспособным и больным беженцам было передано Комиссариату социального обеспечения (вначале Комиссариату призрения), а обеспечение трудоспособных беженцев работой—Комиссариату труда и биржам труда. После подписания Брестского договора, когда стал актуальным вопрос о возвращении беженцев на родину, была создана (декретом СНК от 27 апр. 1918) Центральная коллегия о пленных и беженцах («Центропленбеж»), к-рой было передано руководство реэвакуацией. «Центропленбеж» (см.) за первые 6 месяцев своего существования реэвакуировал ок. 400 тыс. беженцев.
Лит.: Отчет центрального еврейского комитета жертвам войны, П., 1918; Протоколы, постановления и материалы Всероссийского съезда беженцев из Белоруссии в Москве 15—21 июля 1918, М., 1918; «Известия комитета е. и. в. великой княжны Татианы Николаевны», П., 1915, 1916 и 1917 (с 15 апр. 1917—«Известия Татианинского Комитета»); «Известия Всероссийского комитета помощи жертвам войны», П., 1917; «Известия Всероссийского союза городов», М., 1916—1917; «Вестник Всероссийского общества попечения о беженцах», П., 1917; «Известия Центральной коллегии о пленных и беженцах», Москва, 1918.