_(19792451783).jpg)
ВЪ обществе распространенъ взглядъ, что идею летанія человѣкъ заимствовалъ у птицъ. Строго говоря, это совершенно невѣрно: тѣ новѣйшіе летательные аппараты, которые недавно блестяще выдержали экзаменъ на аттестатъ технической зрѣлости, построены вовсе не по типу птицъ. Правда, дѣлались и дѣлаются попытки соорудить летательные механизмы, подражающіе птицѣ (орнитоптеры), но они до сихъ поръ не привели къ сколько-нибудь осязательнымъ результатамъ.
Если же считаться не съ теоретическими проектами, а съ реальной дѣйствительностью, то придется признать, что въ блестящихъ успѣхахъ современнаго воздухоплаванія человѣкъ шелъ не по тому пути, какой избрала природа для пернатаго царства. Наши „Цеппелины“ и другіе управляемые аэростаты, конечно, не походятъ на птицъ: они не тяжелѣе воздуха и не перемѣщаются движеніями крыльевъ. Наши аэропланы, хотя и тяжелѣе воздуха, но также не дѣйствуютъ взмахами крыльевъ и этимъ отличаются отъ летательнаго механизма птицъ. Но все же нельзя сказать, чтобы принципъ аэроплана былъ совершеннѣйшей новостью на нашей планетѣ. Нѣтъ, этимъ принципомъ уже издавна пользуются для передвиженія нѣкоторые, правда, немногіе, виды животныхъ, а также многія растенія для распространенія своихъ плодовъ и сѣмянъ. Прежде чѣмъ перейти къ интересному вопросу о примѣненіи принципа аэроплана въ животномъ и растительномъ мірѣ, постараемся кратко объяснить, въ чемъ собственно состоитъ этотъ принципъ.
Для большей отчетливости намъ придется прибѣгнуть къ чертежу. Пусть плоскость MN (разрѣзъ ея обозначенъ на чертежѣ толстой наклонной линіей) движется справа налѣво подъ угломъ a къ горизонту. Воздухъ, естественно, будетъ мѣшать ея движенію, оказывать на нее нѣкоторое давленіе. Это давленіе, какъ всякую силу, можно, по правиламъ механики, изобразить въ видѣ прямой C; и такъ какъ воздухъ давитъ перпендикулярно къ движущейся плоскости, то линія C начерчена подъ прямымъ угломъ къ ней. Силу C можно разложить на двѣ другія, построивъ такъ наз. „параллелограммъ силъ“: получимъ, вмѣсто C, силы D и P. Изъ нихъ сила D толкаетъ нашъ аэропланъ назадъ и, слѣдовательно, уменьшаетъ первоначальную его скорость. Другая же сила, P, тянетъ весь снарядъ вверхъ; она, слѣдовательно, уменьшаетъ его вѣсъ; если она достаточно велика, то можетъ преодолѣть вѣсъ снаряда и поднять его ввысь. Это и имѣетъ мѣсто въ воздушныхъ змѣяхъ и настоящихъ аэропланахъ. Въ животномъ же мірѣ мы встрѣчаемъ только первый случай, т. е. болѣе или менѣе значительное уменьшеніе вѣса того существа, которое снабжено природной поддерживающей поверхностью, а не полное его преодолѣніе. Другими словами, — животныя пользуются принципомъ аэроплана не для того, чтобы подыматься вверхъ, а лишь для того, чтобы, уменьшая свой вѣсъ, совершать огромные прыжки, немыслимые для всѣхъ другихъ животныхъ.
Какія же животныя пользуются услугами естественнаго аэроплана?
.jpg)
Прежде всего — летучія бѣлки, или летяги. Онѣ отличаются отъ обыкновенныхъ бѣлокъ тѣмъ, что ноги ихъ соединены плотной кожистой летательной перепонкой; она играетъ роль поддерживающей поверхности въ аэропланѣ и помогаетъ бѣлкѣ совершать огромные прыжки по косому направленію. Перепонка прикрѣпляется къ переднимъ и заднимъ ногамъ и къ бокамъ туловища. Значительнымъ подспорьемъ при летаніи является хвостъ, играющій какъ бы роль воздушнаго руля.
Въ Россіи водится лишь одинъ видъ летучихъ бѣлокъ — полетуха (Pteromys volans). Это довольно мелкое животное: туловище имѣетъ въ длину 3 вершка, пушистый хвостъ — 2 вершка. Полетуха водится въ смѣшанныхъ березово-хвойныхъ лѣсахъ нашей Сибири, частью — въ глухихъ уголкахъ Остзейскаго края, и уже во времена Брэма была довольно рѣдка; теперь же ее еще труднѣе встрѣтить. Чтобы понять, какую услугу оказываетъ полетухѣ ея природный аэропланъ, достаточно представить себѣ, что она перепрыгиваетъ разстоянія въ 10—15 саженъ, — съ верхушки одного дерева къ нижнимъ вѣтвямъ другого. На землѣ же летательная перепонка, болтающаяся складками по бокамъ туловища, сильно стѣсняетъ движенія животнаго и дѣлаетъ его совершенно безпомощнымъ. — Полетухи легко переносятъ неволю, особенно при внимательномъ уходѣ.
.png)
Въ Остъ-Индіи и на Цейлонѣ водится гораздо болѣе крупный видъ летучей бѣлки — тагуанъ (Pteromys petaurista), — величиной, примѣрно, съ нашу кошку, т. е. вершковъ 12-ти длиной съ такимъ же хвостомъ. Когда она развертываетъ свой „аэропланъ“, то ширина ея около ¾ аршина. Такіе размѣры летательной перепонки позволяютъ животному совершать, несмотря на ея вѣсъ, прыжки въ 30 саженъ!
Въ Сѣверной Америкѣ водится третій видъ летягъ — ассапанъ (Pteromys volucella), — самый мелкій и самый привлекательный. Въ отличіе отъ своихъ сородичей Стараго Свѣта, американская летяга водится не въ одиночку, а цѣлыми обществами, и встрѣчается довольно часто. Это удивительно живой, подвижный и забавный звѣрекъ, и его охотно держатъ въ клѣткахъ не только въ Америкѣ, но и въ Европѣ.
Любопытно, что въ молодости и наши обыкновенныя векши снабжены боковыми складками, — зачаткомъ летательной перепонки: она обезпечиваетъ молодую, еще неловкую бѣлочку отъ тяжкихъ ушибовъ при паденіи, такъ какъ уменьшаетъ его стремительность. Съ возрастомъ эти складки разглаживаются.
Отрядъ насѣкомоядныхъ также имѣетъ въ числѣ своихъ представителей животное, пользующееся услугами аэроплана. Это таинственный шерстокрылъ, или кагуанъ (Galeopithecus volans), водящійся на Зондскихъ, Молуккскихъ и Филинпинскихъ островахъ и достигающій размѣровъ домашней кошки. У него перепонка охватываетъ не только ноги, но и хвостъ и позволяетъ животному дѣлать прыжки-перелеты въ 35 саженъ (по свидѣтельству извѣстнаго натуралиста Уоллеса)[1].
Удивительно напоминаетъ летучихъ бѣлокъ летунъ (Petauroides volans), представитель отряда сумчатыхъ. Его даже часто такъ и называютъ — сумчатая бѣлка. Онъ водится въ Австраліи, и мясо его составляетъ лакомое блюдо туземныхъ дикарей. Летунъ прыгаетъ, пожалуй, ловчѣе всѣхъ другихъ „живыхъ аэроплановъ“, несмотря на довольно крупные размѣры — полъ-аршина и болѣе. Въ Австраліи же водится и другой живой аэропланъ изъ того же отряда — сахарная бѣлка (Petaurus sciureus), — величиной съ нашу векшу.
_b_679.jpg)
Пресмыкающіяся и земноводныя такъ же, какъ и млекопитающія, прибѣгаютъ иногда къ услугамъ аэроплана. Вѣроятно, всѣ слыхали про летучаго дракона, хотя въ широкой публикѣ распространено объ этой ящерицѣ совершенно превратное представленіе. Драконы отнюдь не оправдываютъ своего страшнаго названія: это безобидныя, очень скромныхъ размѣровъ ящерицы, у которыхъ пять или шесть реберъ (ложныхъ) съ каждой стороны соединены перепонкой, сложенной въ спокойномъ состояніи. Во время же прыжка эта перепонка играетъ роль аэроплана, какъ у летягъ, съ тою лишь разницей, что перепонка драконовъ не соединена съ ногами. Всѣхъ видовъ драконовъ (Draco) — до 20, и наиболѣе извѣстный изъ нихъ летающій драконъ (Draco volans) имѣетъ въ длину 5 вершковъ; болѣе половины этой длины падаетъ на хвостъ. Онъ водится, какъ и большая часть его родичей, на Зондскихъ островахъ. Здѣсь онъ живетъ въ лѣсахъ на вѣтвяхъ деревьевъ, съ которыхъ по собственной волѣ никогда не сходитъ на землю, — это въ полномъ смыслѣ слова древесная ящерица. Пестро окрашенные, подъ фонъ тропическаго лѣса, они едва замѣтны наблюдателю, пока сидятъ неподвижно. Но стоитъ мимо пролетѣть бабочкѣ или другому насѣкомому, какъ драконъ внезапно расправляетъ перепонку и мгновенно бросается на свою жертву. Онъ можетъ совершать косые прыжки въ 3—5 саженъ. Въ общемъ, жизнь этихъ интересныхъ пресмыкающихся еще мало изучена. На рис. стр. 273-й можно видѣть дракона въ моментъ „перелета“. Впрочемъ, только цвѣтной рисунокъ могъ бы дать правильное представленіе о пышной оранжево-сѣро-зеленой окраскѣ дракона, которая, какъ мы уже упоминали, дѣлаетъ его почти незамѣтнымъ на пестромъ фонѣ тропическаго лѣса. „Если бы — пишетъ Брэмъ, — возможно было содержать драконовъ въ клѣткахъ, то ихъ необыкновенная красота, подвижность и безвредность навѣрное сдѣлали бы ихъ особыми любимцами всякаго воспитателя животныхъ, а черезчуръ боязливые люди научились бы оцѣнивать по достоинству эти невинныя созданія, которыхъ до сихъ поръ еще многіе страшатся“.
Въ той же области, — вообще богатой „планирующими“ животными, — водятся и летающія лягушки, у которыхъ длинные растопыренные пальцы ногъ соединены перепонками, помогающими имъ перепрыгивать съ деревьевъ на большія разстоянія. Лягушки эти достигаютъ 1½—2 вершковъ длины, а общая площадь всѣхъ плавательныхъ перепонокъ — до 2—3 квадратныхъ вершковъ. О странномъ видѣ этого летающаго земноводнаго даетъ представленіе прилагаемый рисунокъ.
До извѣстной степени, можно причислить къ живымъ аэропланамъ и летучихъ рыбъ, такъ какъ, повидимому, онѣ не машутъ своими плавниками, подобно птицамъ, а лишь парятъ, какъ бумажный змѣй или аэропланъ. Но собственно говоря, механизмъ летанія рыбъ еще не изученъ въ достаточной мѣрѣ, и на этотъ счетъ въ средѣ зоологовъ идутъ горячіе споры[2]. Многіе, напр., утверждаютъ, что летучія рыбы передвигаются именно благодаря періодическимъ взмахамъ плавниковъ.
Растенія также часто прибѣгаютъ къ услугамъ аэроплановъ — именно для распространенія плодовъ и сѣмянъ вѣтромъ. Природа заботливо снабжаетъ многіе плоды и сѣмена либо пучками волосковъ (хохолки у одуванчика, ивы, кипрея, хлопчатника), либо же поддерживающими плоскостями въ формѣ крыловидныхъ отростковъ, выступовъ и т. п. Эти послѣдніе „растительные аэропланы“ можно наблюдать у хвойныхъ, у кленовъ, ильмовъ, березъ, граба, липы, многихъ зонтичныхъ и т. д. О роли всѣхъ этихъ придатковъ для распространенія растеній Кернеръ-фонъ-Марилаунъ въ своей классической „Жизни растеній“ пишетъ, между прочимъ, слѣдующее:
„Какъ далеко разносятся вѣтромъ плоды и сѣмена — зависитъ отъ совершенства летательныхъ аппаратовъ, отъ влажности воздуха и отъ силы воздушныхъ теченій. При безвѣтріи въ солнечные дни множество плодовъ и сѣмянъ поднимается вертикальнымъ воздушнымъ теченіемъ на значительную высоту, но послѣ захода солнца они обыкновенно снова опускаются неподалеку. Такіе полеты важны не столько для распространенія растеній вширь, сколько для поселенія на карнизахъ и въ трещинахъ крутыхъ склоновъ и отвѣсныхъ скалъ, куда сѣмена не могли бы попасть инымъ путемъ. Горизонтально текущія воздушныя массы способны переносить держащіеся въ воздухѣ плоды и сѣмена черезъ большія разстоянія.
„У нѣкоторыхъ растеній крылья и парашюты остаются въ соединеніи съ сѣменами только на время перелета. Когда, напр., крылатое сѣмя сосны гдѣ-либо осядетъ, то пленчатое крыло отдѣляется, и сѣмя болѣе не уносится. Сѣмянки татарника спокойно плывутъ по воздуху, но, какъ только встрѣтятъ препятствіе, сѣмя отдѣляется отъ парашюта и падаетъ на землю. Этимъ объясняется столь частое произрастаніе татарниковъ вдоль стѣнъ и заборовъ. Въ другихъ случаяхъ сѣмя остается все время соединеннымъ съ парашютомъ, который и переноситъ его въ такое мѣсто, гдѣ имѣются условія для его произрастанія“.
На прилагаемомъ рисункѣ изображены нѣкоторые плоды и сѣмена, снабженные аэропланами.
1—Черноплодникъ. 2—Китайскій ясень. 3—Зибольдова гречиха. 4—Трехлистная попелея. 5—Эшіомена. 6—Кригскій ополонаксъ. 7—Бонистерія. 8—Гирокарпусъ. 9—Тріоптерисъ. 10—Французскій кленъ. 11—Артегія. 12—Береза бородавчатая. 13—Гладышъ.