1900.
правитьАРТЕЛИ ГРУЗЧИКОВЪ
правитьВъ настоящемъ очеркѣ мнѣ хочется познакомить читателя, въ общихъ чертахъ, съ одною артельною организаціей, о которой, кажется, еще нигдѣ ничего не говорилось и не писалось.
Это — артель пароходныхъ грузчиковъ. Не знаю, наблюдается ли что-нибудь подобное въ другихъ городахъ и промышленныхъ центрахъ Сибири и Россіи, но мнѣ лично пришлось познакомиться съ такою артелью только въ Барнаулѣ. Почва, на которой родилась и выросла эта артель, очень недавняго образованія, хотя организація самой артели представляется уже въ достаточно сформировавшемся и окрѣпшемъ видѣ.
Зародилась артель грузчиковъ въ то время, когда, благодаря установившемуся по рѣкамъ Западной Сибири пароходному сообщенію, земледѣльческіе и скотоводческіе продукты Алтая были вовлечены въ круговоротъ общерусскаго и даже международнаго рынка. Въ послѣдніе годы, когда съ проведеніемъ сибирской желѣзной дороги вывозъ хлѣба и другихъ земледѣльческихъ и сырьевыхъ продуктовъ изъ Алтайскаго округа дѣлается все значительнѣе и интенсивнѣе, ростъ артели также замѣтно идетъ впередъ. Въ настоящее время только въ одномъ Барнаульскомъ округѣ хлѣбъ скупается милліонами пудовъ ежегодно и каждую весну, съ открытіемъ навигаціи, отправляется изъ Барнаула, центра мѣстной хлѣбной торговли, десятками баржъ внизъ по теченію Оби до Кривощекова и далѣе до Тюмени, гдѣ кончается сибирскій водный путь и начинается уральскій желѣзнодорожный. Съ усиленіемъ вывоза хлѣба и сырья усилился и спросъ на рабочія руки по нагрузкѣ на суда вывозимаго товара. Это обстоятельство, разумѣется, не могло не отразиться на ростѣ артели. Нѣсколько лѣтъ тому назадъ въ Барнаулѣ была всего только одна артель грузчиковъ, которая и удовлетворяла всѣ потребности въ грузовой рабочей силѣ. Въ послѣднее же время, съ оживленіемъ операцій по вывозу хлѣба и другого сырья, этой одной артели оказалось недостаточно. И вотъ, въ отвѣтъ на усиленный спросъ грузовыхъ рабочихъ рукъ, образовалось три новыхъ артели, вполнѣ сходныхъ по организаціи съ своимъ прототипомъ. Изобразить ростъ артелей болѣе детально и обстоятельно, за неимѣніемъ статистическихъ цифровыхъ данныхъ, не представляется возможнымъ и потому пока приходится ограничиться констатированіемъ только одного вышеприведеннаго голаго факта количественнаго возрастанія, несмотря на весь тотъ интересъ, который заключается въ изученіи этихъ организацій.
Обь въ Барнаулѣ очищается отъ льда обыкновенно около средины апрѣля. Съ 15 по 20 апрѣля пароходы и баржи уже готовятся къ навигаціи. Къ этому же приблизительно времени оканчиваются всѣ зимнія работы на заводахъ и промышленныхъ заведеніяхъ въ городѣ и округѣ. Всѣ рабочіе, оставшіеся безъ работы, стягиваются въ городъ. Здѣсь къ нимъ примыкаютъ безхозяйственные мѣщане, присоединяются бобыли, для которыхъ безразлично, гдѣ бы и что бы ни работать, лишь бы не быть безъ куска хлѣба; затѣмъ сюда же приходятъ изъ деревень крестьяне, ищущіе заработка до начала страдныхъ работъ. Вотъ изъ этихъ-то элементовъ и составляются артели грузчиковъ. Составъ артелей выходитъ самый разнообразный: тутъ можно встрѣтить и профессіональныхъ заводскихъ рабочихъ, и мѣщанъ, живущихъ случайнымъ трудомъ, и безработныхъ мѣстныхъ крестьянъ, и оторванныхъ отъ родины переселенцевъ изъ разныхъ губерній, и бездомовныхъ бобылей разнаго званія и рода, и даже представителей годъ отъ года возрастающаго киргизскаго пролетаріата. Вся эта «смѣсь племенъ, нарѣчій, состояній», неимѣющая прочнаго насиженнаго мѣста и постоянно мѣняющая одинъ родъ труда на другой, носитъ на мѣстномъ жаргонѣ характерное названіе «кобылки». Откуда и какъ получило свое начало это названіе — остается невыясненнымъ, но въ настоящее время оно пріобрѣло всѣ права гражданства, и сама «кобылка» ни чуть не считаетъ себя имъ шокированной. «Одно слово — кобылка», — говоритъ даже съ чувствомъ нѣкотораго самодовольства ея типичный представитель.
Мѣстомъ сборища «кобылки» бываетъ обыкновенно платформа на берегу рѣки, около пароходныхъ пристаней. Лица, ранѣе входившія въ составъ артелей, являются первыми, какъ уже знакомыя съ артельными порядками и обычаями. За ними приходятъ новички, желающіе вступить въ артель. Когда желающіе набираются въ количествѣ, достаточномъ для скомплектованія артели, всѣ они собираются въ кучку и тотчасъ же принимаются за выборъ должностныхъ лицъ артели — старосты и писаря. Съ выборомъ старосты и писаря артель является уже вполнѣ сформировавшимся органическимъ цѣлымъ, и дальнѣйшее вступленіе въ нее сопровождается нѣкоторыми формальностями. Отъ желающаго вступить въ артель послѣ окончательнаго сформированія ея прежде всего требуется рекомендація кого-либо изъ дѣйствительныхъ членовъ артели, а затѣмъ вопросъ о пріемѣ его передается на обсужденіе всей артели, отъ рѣшенія которой вполнѣ зависитъ участь просителя. Если артель находитъ, что для нея нужны постоянныя рабочія руки, она принимаетъ просителя въ свою среду, въ противномъ же случаѣ отказываетъ ему въ пріемѣ.
Количество членовъ въ артеляхъ бываетъ неопредѣленно: въ однѣхъ артеляхъ оно доходитъ до 600 человѣкъ, въ другихъ же спускается до 100, до 50, смотря по количеству работъ, на полученіе которыхъ артель имѣетъ положительныя основанія надѣяться. Съ приближеніемъ страднаго времени значительная часть артельщиковъ, преимущественно крестьяне, расходится на полевыя работы, и въ артели остаются только субъекты, совершенію освободившіеся отъ «власти земли», такъ что и въ каждой данной артели число членовъ бываетъ непостоянно.
Староста и писарь выбираются ежегодно на весь рабочій сезонъ, но артель оставляетъ за собою право смѣнить ихъ и въ теченіе сезона, если она найдетъ это нужнымъ по какимъ-либо соображеніямъ. Лица, заслужившія уваженіе и довѣріе со стороны артели своими умственными и моральными качествами, распорядительностью и добросовѣстнымъ исполненіемъ своихъ обязанностей, выбираются кряду нѣсколько сезоновъ. Такъ, въ послѣднее время въ одной артели уже три года полъ рядъ выбирается старостой запасный рядовой С. О. Говоровъ, а писаремъ В. Е. Казанцевъ.
Права и обязанности старосты и писаря строго опредѣленны. Ни тотъ, ни другой личнаго непосредственнаго участія въ работахъ по нагрузкѣ не принимаютъ, хотя пользуются правомъ на полученіе одинаковой со всѣми прочими членами доли изъ заработанныхъ денегъ. Спеціальной и исключительной обязанностью старосты служитъ наблюденіе за порядкомъ и общимъ ходомъ работъ по нагрузкѣ и посредничество при всякаго рода сношеніяхъ и договорахъ съ работодателями. Староста наблюдаетъ за тѣмъ, чтобы члены артели не уклонялись отъ исполненія порученныхъ имъ работъ, вмѣстѣ съ писаремъ дѣлаетъ имъ повѣрку, залѣнившихся приглашаетъ къ труду, шабашитъ работы, разбираетъ мелкія ссоры и недоразумѣнія между артельщиками, налагаетъ на провинившихся штрафъ и проч. Сношенія съ работодателями староста ведетъ не единолично, а всегда въ присутствіи писаря и двухъ или трехъ депутатовъ отъ артели. Давать лично отъ себя за всю артель какія-либо обязательства или заключать условія староста не въ правѣ; артель сами диктуетъ условія, сама принимаетъ или не принимаетъ сдѣланныя ей работодателями предложенія; староста же, являясь представителемъ артели, только объявляетъ ея рѣшенія и отстаиваетъ ея интересы. Наконецъ, староста вмѣстѣ съ писаремъ подписываетъ отъ лица артели условія съ работодателями и расписывается въ конторскихъ книгахъ въ полученіи заработанныхъ денегъ.
Въ каждой артели имѣется своя цѣлая контора, на содержаніе которой отчисляется извѣстный процентъ изъ валовой суммы заработка. Веденіе конторскихъ книгъ и дѣлъ составляетъ исключительную обязанность писаря. Онъ ведетъ табель рабочимъ днямъ артельщиковъ, отмѣчаетъ прогульные дни, усчитываетъ приходъ и расходъ заработковъ, единовременныя выдачи, штрафы, производитъ раскладку и вообще исполняетъ всѣ письменныя и бухгалтерскія работы по дѣламъ артели.
Сформировавшись, артель немедленно приступаетъ къ переговорамъ съ работодателями — пароходными конторами — относительно вознагражденія за работы по нагрузкѣ. Впрочемъ, плата за нагрузку по первымъ тремъ рейсамъ болѣе или менѣе постоянна. Единицей оплаты служитъ 1000 пудовъ клади. По первому рейсу артель обыкновенно договаривается грузить кладь по 5 руб. съ тысячи пудовъ, по второму — по 7 руб., по третьему — по 9 руб. На слѣдующій, послѣдній, рейсъ опредѣленной цифры не существуетъ: артель беретъ съ конторы столько, сколько позволяютъ взять обстоятельства, но во всякомъ случаѣ больше, чѣмъ за предыдущіе рейсы. Такое прогрессивное возрастаніе платы за нагрузку по рейсамъ объясняется тѣмъ, что чѣмъ ближе рейсъ къ лѣтнимъ полевымъ работамъ, тѣмъ менѣе свободныхъ рабочихъ рукъ въ городѣ: большинство рабочихъ расходится по деревнямъ и спросъ на нихъ въ городѣ превышаетъ предложеніе.
Весеннее начало работъ артели обставляется нѣкоторою торжественностью. Прежде чѣмъ приступить къ работамъ, артель отправляетъ нѣсколько человѣкъ изъ своей среды въ церковь просить священника отслужить молебенъ и принести иконы. На молебенъ приглашаются почетныя, лица въ городѣ: городской голова, исправникъ, мѣщанскій староста и проч. Послѣ молебна, который служится тутъ же на площади, гдѣ производится нагрузка, артельный староста разбиваетъ артель на группы, по роду и мѣсту предстоящихъ работъ; каждой группѣ назначаетъ особаго подстаросту, который во все время работы дапной группы носитъ по отношенію къ ней права и обязанности старосты, и отдаетъ приказъ начинать работы.
Въ первые два рейса грузится обыкновенно почти одинъ только хлѣбъ, въ послѣдующіе же рейсы кромѣ хлѣба нагружаются и другіе сырьевые товары: масло, орѣхъ, кожи, просо, куделя, шубы (извѣстныя «барнаулки»), пимы и проч. По возвращеніи пароходовъ и баржъ изъ Тюмени и Томска та же артель приглашается къ разгрузкѣ. По обратному рейсу въ Барнаулъ обыкновенно сплавляются изъ Кривощекова и Тюмени товары, набранные въ Москвѣ и на Ирбитской и Нижегородской ярмаркахъ. Цѣны по разгрузкѣ стоятъ на одномъ уровнѣ съ грузовыми даннаго рейса.
Ежедневная грузовая работа начинается съ 5—6 часовъ утра и оканчивается около 8—9 вечера. Въ тѣхъ случаяхъ, когда контора по какимъ-либо соображеніямъ проситъ ускорить нагрузку, рабочій день затягивается и до 10—11 часовъ ночи. За такія сверхсрочныя работы артель получаетъ съ конторы добавочное вознагражденіе сверхъ договорной платы. Въ продолженіе дня дѣлается два получасовыхъ перерыва для завтрака и «паужна» (второй завтракъ) и одинъ полуторачасовой для обѣда съ отдыхомъ. Кромѣ того смѣнный порядокъ работъ даетъ грузчикамъ возможность пользоваться короткимъ роздыхомъ по нѣскольку разъ въ день. Выполнитъ каждая смѣна свою работу и, пока работаетъ другая, отдыхаетъ. Снесутъ, напр., 10 человѣкъ съ вѣсовъ по кулю и становятся въ сторону, пока дѣлаютъ тоже самое другіе десять человѣкъ. Но при всемъ томъ работа бываетъ очень тяжела и утомительна. Случаются дни такой жаркой, спѣшной работы, когда на каждаго грузчика приходится даже по 1.000 пудовъ! 500 пуд. въ день — постоянная работа, а меньше 250—300 пуд. въ день работы никогда не бываетъ. Нужно страшное напряженіе мускуловъ всего организма, чудовищную выносливость и желѣзную спину, чтобы перетаскать эти 500—1.000 пуд. пятипудовыми кулями!
Не малымъ облегченіемъ при такомъ каторжномъ трудѣ служитъ для артельщиковъ обыкновеніе строго сообразоваться при утреннемъ ежедневномъ распредѣленіи работъ съ ихъ сравнительною трудностью. Той группѣ, которая наканунѣ была наряжена на тяжелую работу, сегодня дается болѣе легкая и наоборотъ. Значеніе такого регулирующаго трудъ порядка прекрасно сознаютъ всѣ грузчики и всегда безпрекословно ему подчиняются.
Въ тѣхъ случаяхъ, когда артели предстоитъ очень трудная и горячая работа и когда артель сознаетъ, что ей одной не справиться съ ней собственными силами, но въ то же время и не желаетъ, чтобы комплектъ ея увеличился пріемомъ новыхъ постоянныхъ членовъ, она приглашаетъ въ помощь себѣ обыкновенныхъ поденщиковъ, платя имъ всегда опредѣленную сумму — 1 рубль въ сутки.
Выходить на работу обязаны всѣ члены артели безъ исключенія; никакихъ прогульныхъ дней не полагается. Исключеніе дѣлается только для больныхъ, но и то въ чрезвычайно рѣдкихъ случаяхъ. Обыкновенно же и отъ больного требуютъ поденщика, который бы замѣнилъ его на работѣ. Только въ этомъ случаѣ больные не теряютъ права на полученіе одинаковой съ другими доли общаго заработка. Выставлять вмѣсто себя поденщика съ правомъ полученія равной со всѣми части заработка дозволяется также въ тѣхъ случаяхъ, когда какія-либо неотложныя семейныя или другія обстоятельства лишаютъ артельщика возможности лично явиться на работы. Но такого снисходительнаго отношенія со стороны артели не видятъ къ себѣ «загулявшіе». Обыкновенно каждый прогульный день такого слишкомъ увлекающагося артельщика артель возмѣщаетъ штрафомъ, равнымъ суммѣ дневного заработка. Это — въ первый разъ; въ послѣдующіе же разы штрафъ увеличивается до очень почтенныхъ размѣровъ. Въ тѣхъ случаяхъ, когда артель видитъ, что система штрафовъ не оказываетъ желаемаго дѣйствія на загулявшаго артельщика, она прибѣгаетъ къ рѣшительной мѣрѣ — исключаетъ его изъ своихъ членовъ.
Заработки артели за каждый рейсъ достигаютъ до очень солидной цифры — отъ 2 до 3 и болѣе тысячъ рублей. Сюда же, въ общій артельный фондъ, причисляются и всѣ частные заработки, выпавшіе на долю артельщиковъ во время свальной грузовой работы, напр., отъ переноса пассажирскаго багажа и др. Никто изъ артельщиковъ, случайно заработавшій въ это время на какой-либо сторонней работѣ нѣсколько копѣекъ, не въ правѣ удержать ихъ у себя. Виновныхъ въ утайкѣ этого заработка наказываютъ штрафомъ въ размѣрѣ, иногда вдвое превышающемъ утаенное. Но въ тѣхъ случаяхъ, когда заработокъ пріобрѣтенъ артельщикомъ въ промежутокъ времени, свободнаго отъ грузовыхъ работъ, артель не выражаетъ на него никакихъ притязаній и онъ поступаетъ въ полное распоряженіе своего владѣльца.
Всѣмъ поступленіямъ въ кассу артели и расходованіемъ изъ нея ведется строгій учетъ на началахъ широкой гласности. Ни одна копѣйка не ускользаетъ отъ общаго учета. Приходорасходныя книги артели постоянно открыты для всякаго, желающаго провѣрить правильность ихъ веденія, и никогда не бывало, чтобы кто-нибудь находилъ съ нихъ какую-либо серьезную погрѣшность.
Раздѣлъ заработка производится послѣ окончанія работъ, когда староста, въ сопровожденіи писаря и депутатовъ, сходитъ въ контору и получитъ деньги. Дѣлежъ производится тутъ же, на пристани. Дѣлится заработокъ между всѣми членами артели поровну, исключеній никакихъ никому не дѣлается. Писарь со старостой выходятъ на средину площади и громко объявляютъ всей артели сумму грузового заработка, сумму штрафовъ, сумму частныхъ заработковъ, производитъ повѣрку посредствомъ опроса оштрафованныхъ и внесшихъ въ кассу частный заработокъ и затѣмъ подводитъ итогъ прихода. Такимъ же порядкомъ производится повѣрка расходныхъ статей и подводится итогъ всего расхода. Тутъ же предъявляются оправдательные документы. Послѣ этого, когда артельщики убѣждаются въ правильности прихода и расхода, производится раскладка заработка и, затѣмъ, выдача его на руки съ вычетомъ штрафовъ и забранныхъ впередъ денегъ. Доля тѣхъ артельщиковъ, о которыхъ артель знаетъ, что они страдаютъ пристрастіемъ къ спиртнымъ напиткамъ, выдается съ общаго согласія не имъ самимъ, а ихъ женамъ или близкимъ семейнымъ.
Размѣръ заработка, падающаго на долю каждаго артельщика, бываетъ различенъ, смотря по роду и количеству работъ, но при хорошей работѣ мѣсячный итогъ его иногда достигаетъ до 25—30 рублей. Принимая во вниманіе, что лѣтнія наемныя работы оплачиваются на мѣстѣ гораздо ниже, отъ 10 до 15 руб. въ мѣсяцъ, приведенную выше сумму заработка артельщика можно назвать сравнительно очень высокой.
Съ окончаніемъ навигаціи артель распадается. Артельщики расходятся по всему городу и округу на наемныя работы. Кто поступаетъ въ хлѣбные амбары ссыпать и кантаритъ (развѣшивать въ кули — мѣстный техническій терминъ) скупаемый осенью и зимою хлѣбъ; кто идетъ на пимокатни, кто — въ шубныя мастерскія, кто попадаетъ на винокурни, заводы и мельницы, кто отправляется на желѣзную дорогу — въ Кривощеково и Томскъ, — однимъ словомъ, всѣ разбредаются въ разныя стороны, съ тѣмъ, чтобы весной снова сойтись въ Барнаулѣ и сплотиться въ артель для тяжелой грузовой работы. «Кто разъ поработалъ въ артели, того на другую весну ужъ она сама къ себѣ потянетъ», — говоритъ старая опытная «кобылка», — «потому нѣтъ лучше работы, какъ на людяхъ: „на людяхъ и смерть красна“, говорится пословица… А, главное, никакихъ хозяевъ не знаешь, — самъ себѣ хозяинъ и только!»
Урочище «Вагановскіе Ключи»,
Барнаульскаго округа.