Мы сейчасъ видѣли, что сила, вызывающая спиритическія явленія, не ограничивается личностью самого медіума или комнатою сеансовъ, но можетъ проявиться и передать сообщеніе и на большомъ разстояніи; что подобное проявленіе не есть передача мыслей отъ одного мозга къ другому и не есть дѣйствіе ясновидѣнія, мы должны были заключить это изъ отсутствія тѣхъ условій, которыя г. Гартманъ требуетъ для подобныхъ явленій, а также изъ того факта, что эта сила проявляется и на разстояніи черезъ стуки и движенія стола; мы теперь тотчасъ увидимъ, что это физическое дѣйствіе на разстояніи не есть просто отраженіе или превращеніе психическихъ впечатлѣній, получаемыхъ находящимся въ отдаленіи медіумомъ, но что это дѣйствіе исходитъ изъ самостоятельнаго центра силы, и что это не простая физическая сила, вызывающая звуки и движенія въ косныхъ тѣлахъ, но что это нѣчто гораздо болѣе субстанціальное и сложное; ибо оно можетъ не только передать сообщеніе, но и матеріальный предметъ; и при этомъ не только при такихъ условіяхъ, когда переносъ происходитъ на большомъ разстояніи (что, будучи возможно для человѣческихъ средствъ, не насилуетъ нашихъ физическихъ понятій и не включаетъ необходимо процесса, который мы бы назвали «сверхъестественнымъ»), — но также и при такихъ условіяхъ, когда переносъ совершается при проникновеніи чрезъ плотную матерію, что уже насилуетъ наши физическія понятія и уже не представляется намъ «естественнымъ».
Такимъ образомъ, мы мало-по-малу подошли къ такому ряду явленій, которыя, по собственному воззрѣнію Гартмана, мы должны назвать сверхъестественными или трансцендентальными; такъ какъ онъ не смогъ объяснить ихъ причинами естественными, какой-либо дѣятельностью самого медіума, то изъ этого мы должны заключить, что они требуютъ допущенія силы иного порядка, внѣ медіума существующей. Перейдемъ къ примѣрамъ.
Это превосходный случай, почерпнутый изъ очень хорошаго источника. Профессоръ Барретъ ручается за него. Онъ повѣствуетъ о немъ слѣдующее:
«Я не имѣю права назвать имени, ни даже настоящихъ начальныхъ буквъ лица, сообщившаго мнѣ слѣдующій замѣчательный фактъ. Но я лично съ нимъ знакомъ и имѣю о немъ самые лучшіе отзывы, въ особенности отъ одного весьма извѣстнаго духовнаго лица, который случайно оказался нашимъ общимъ знакомымъ…… На основаніи моихъ разслѣдованій, наблюденій и перекрестныхъ допросовъ во мнѣ но осталось ни малѣйшаго сомнѣнія въ совершенной правдивости разсказчика…… Засимъ я просто передаю его письмо объ этомъ случаѣ. Получилъ я его въ концѣ 1876 года.
«М. Г. Въ 1868 году мнѣ привелось имѣть нѣсколько сеансовъ въ моемъ собственномъ домѣ вмѣстѣ съ нѣкоторыми моими пріятелями, причемъ мы получали обыкновенные результаты — движенія и поднятіе стола, стуки и проч. Это побудило меня предпринять, для основательнаго изслѣдованія предмета, цѣлый рядъ сеансовъ съ пріятелями моими и вмѣстѣ съ профессіональными медіумами. Происходили они въ разныхъ помѣщеніяхъ и при разнообразныхъ условіяхъ.
«Я былъ твердо увѣренъ, что полученные результаты были чужды всякаго непосредственнаго участія медіума, который не имѣлъ никакого вліянія ни на родъ явленій, ни на электрическія или иныя необходимыя для нихъ условія. Но я не былъ однакожъ увѣренъ въ сверхъестественномъ характерѣ этихъ явленій и сознавалъ, что невозможно было составить себѣ окончательнаго убѣжденія относительно участія медіума, покуда я не получилъ бы подобныхъ же результатовъ въ моемъ собственномъ кружкѣ, безъ профессіональнаго медіума и при условіяхъ, исключавшихъ всякую возможность обмана. Благопріятный къ тому случай представился въ 1870 году.
«Я находился въ ту пору на берегу моря въ Лоустофтѣ съ моей женой, знакомой молодою дамой и одииимъ господиномъ — старымъ короткимъ пріятелемъ. Всѣ они, въ особенности моя жена, были невѣрующими и надъ всѣмъ этимъ смѣялись. Но все-таки мы порѣшили попытать, чего можемъ достигнуть.
„Мы сидѣли въ гостиной въ первомъ этажѣ, дверь была заперта и ключъ въ моемъ карманѣ. Мы завернули газъ, но въ окна свѣтилъ полный мѣсяцъ и въ комнатѣ было достаточно свѣтло, чтобы видѣть другъ друга и все, въ ней находившееся. Столъ былъ тяжелый, орѣховый, продолговатый и четырехугольный. Своего пріятеля я обозначу буквою Ф, а молодую даму буквою А…“.
Далѣе слѣдуетъ описаніе нѣсколькихъ сеансовъ, на которыхъ происходили разныя явленія физическаго порядка, какъ-то: движенія предметовъ, прикосновенія, появленія огоньковъ, фигуръ, приносы цвѣтовъ; „этотъ послѣдній видъ явленіи далъ намъ мысль получить приносъ какого-либо извѣстнаго, оставленнаго дома предмета“.
«Ф. проситъ принести ему что нибудь изъ его дома; тутъ его начинаетъ бросать во всѣ стороны, онъ впадаетъ въ трансъ и на столѣ передъ нимъ появляется какая то фотографія. Жена моя беретъ ее и, когда, минутъ пятнадцать спустя, онъ пришелъ въ себя, показываетъ ему. Онъ прячетъ ее въ карманъ и, обливаясь слезами, говоритъ: „Я бы ни за что въ мірѣ этого не пожелалъ!“
„Фотографія эта была единственный экземпляръ портрета молодой дѣвушки, съ которой онъ былъ нѣкогда обрученъ. Она находилась въ альбомѣ въ ящикѣ, запертомъ двумя замками, въ его домѣ въ Лондонѣ. Когда мы вернулись въ городъ, она оказалась исчезнувшей, и жена его, вовсе незнавшая, что мы занимались сеансами, сказала намъ, что въ это самое время въ его спальнѣ раздался ужасный трескъ и всѣ бывшіе въ домѣ сбѣжались, чтобы узнать причину“ („Light“ 1883 года, стр. 30-31). Этотъ же случай, со многими интересными подробностями, появился теперь въ „Трудахъ Лонд. Общ. Пс. Изслѣд.“ за 1891 г., ч. XIX, стр. 191.
Вотъ еще другой очень интересный случай: Переносъ деревянныхъ спицъ на двадцать миль разстоянія, который также заимствую изъ „Light“’а 1883 года, стр. 117.
„Я недавно былъ свидѣтелемъ переноса предмета не человѣческими средствами изъ одной мѣстности въ другую на разстояніи болѣе двадцати англ. миль. Буду по возможности кратокъ, но долженъ напередъ сказать нѣсколько словъ о нашемъ кружкѣ. Онъ состоитъ всего изъ шести человѣкъ, изъ коихъ пятеро старые, опытные спириты, но шестой изъ нихъ — недавно обращенный изъ бывшихъ веслеянцевъ, который съ большимъ рвеніемъ ратовалъ за пропаганду методизма и уничтоженіе спиритизма. Онъ теперь отступился отъ этой секты и, къ немалому своему удивленію, сдѣлался хорошимъ трансъ-медіумомъ“.
«Недѣли за двѣ до этого замѣчательнаго сеанса, одинъ мой пріятель, котораго я назову г. Г., пріѣхалъ въ Іоркъ провести съ нами праздники (онъ школьный учитель) и въ это время участвовалъ въ нашемъ кружкѣ. На послѣднемъ сеансѣ г. Г. вздумалъ предложить нашимъ невидимымъ участникамъ, чтобъ они, по его возвращеніи домой, принесли намъ въ Іоркъ какую-нибудь вещицу изъ его дома, на что получился отвѣтъ: „мы попробуемъ“.
«На слѣдующихъ двухъ сеансахъ, уже въ отсутствіе Г., не произошло ровно никакихъ явленій — вещь для насъ совершенно необычная; но на третьемъ, послѣ того какъ мы просидѣли отъ восьми часовъ до половины десятаго, какъ разъ за моей спиною упали съ быстротою молніи двѣ деревянныя вязальныя спицы, длиною около фута. Это случилось при свѣтѣ, нѣсколько убавленномъ.
«Медіумъ, черезъ котораго произошло это явленіе — дама безупречнаго характера, стоящая внѣ всякихъ подозрѣній, не получившая никогда ни одного пенни за свой медіумизмъ. Во время этого сеанса она была въ трансѣ и сидѣла противъ меня. Когда спицы упали, она заговорила и сказала приблизительно слѣдующее: „спицы, которыя мы вамъ принесли, взяты изъ ящика въ передней г. Г. На крышкѣ ящика было нѣсколько банокъ съ вареньемъ, мы достали спицы не безъ труда. Въ продолженіе дня г. Г. гулялъ по пригоркамъ, собирая ягоды“ и т. д.
„Я тотчасъ же написалъ своему пріятелю, сообщая ему подробно о случившемся, и онъ немедленно отвѣтилъ, что все это совершенно вѣрно. Онъ и жена его вечеромъ, въ половинѣ десятаго, когда принесены были намъ спицы, уже ложились спать. Едва они вошли въ спальню, какъ г-жа Г. услышала шумъ въ передней, но такъ онъ не повторился, то она и не обратила на него дальнѣйшаго вниманія. Спицы, вѣроятно, были въ эту самую минуту вынуты изъ ящика; онѣ упали за моей спиной, какъ разъ въ это время. — Остаюсь съ уваженіемъ преданный вамъ А. Р. Уильсонъ“.
„Р. S. — Г. Г. пріѣзжалъ въ Іоркъ, осматривалъ спицы и призналъ ихъ своими“.
Заимствую еще одинъ случай изъ „Спиритуалиста“ 1876 года, томъ I, стр. 177.
Одно духовное лицо, проживающее въ Портсмутѣ, сообщаетъ редакціи слѣдующее:
«Около девяти часовъ вечера одна молодая дама, одаренная медіумическими способностями, на домашнемъ интимномъ сеансѣ, впала въ трансъ и заговорила отъ имени Самуила, той самой личности, которая обыкновенно проявлялась черезъ нее и еще черезъ другого медіума, Монка, гостившаго въ то время у г. Ф., въ Лондонѣ. Поговоривъ нѣкоторое время съ кружкомъ, Самуилъ спросилъ ножницы, чтобы отрѣзать прядку волосъ съ головы медіума, говоря, что онъ отнесетъ ее своему другому медіуму, Монку; и съ этими словами оставилъ насъ, но сеансъ нашъ продолжался довольно долго и очень удачно. Къ концу его опять явился Самуилъ, веселый и очень довольный собою, а маленькая индіанка Дэзи, въ то время говорившая черезъ медіума, сказала своимъ ломаннымъ языкомъ, что Самуилъ удивительно ловокъ и дѣйствительно исполнилъ то, что мы приняли за шутку.
«Около двухъ часовъ на слѣдующее утро, къ великому нашему удивленію, пришло письмо отъ г. Ф. съ слѣдующимъ извѣстіемъ: „Сегодня вечеромъ, пока я разговаривалъ съ Монкомъ о разныхъ постороннихъ вещахъ, вдругъ проявился Самуилъ и сказалъ: „Мнѣ пора, я долженъ быть въ Портсмутѣ“. Часа черезъ два, на глазахъ у меня и моихъ домашнихъ, рукою медіума внезапно овладѣла сила, и въ то время, какъ онъ, продолжая разговаривать съ нами, даже не смотрѣлъ на бумагу, рука его написала: „Добрый вечеръ! Я сейчасъ былъ въ Портсмутѣ у X., въ доказательство чего я отрѣзалъ прядь ея волосъ и принесъ ее сюда къ моему медіуму. Сообщите это ея отцу и пошлите ему волосы. Вотъ они, смотрите! Самуилъ“. Мы взглянули на Монка и увидали, изъ юго-восточнаго угла комнаты летѣла прямо на его голову прядь волосъ и потомъ упала на полъ, откуда я и поднялъ ее. Я долженъ прибавить, что все это произошло не на форменномъ сеансѣ, а совершенно неожиданно, при полномъ газовомъ освѣщеніи“.
Впрочемъ, для цѣли, которую мы преслѣдуемъ въ этой главѣ, безразлично, принесенъ ли предметъ издалека или нѣтъ; суть дѣла въ томъ, чтобы доказать дѣйствительность явленія, извѣстнаго въ спиритизмѣ подъ именемъ „проникновенія матеріи“, передъ которымъ естественныя объясненія безсильны. Считаю безполезнымъ распространяться о томъ, что явленіе завязыванія узловъ на безконечной нити и исчезновенія и появленія столика, какъ это описано Цӧльнеромъ, съ точки зрѣнія Гартмана „не естественныя“, и надо полагать, Цӧльнеръ не безъ достаточнаго основанія нашелъ себя вынужденнымъ принять, для ихъ объясненія, не только гипотезу четвертаго измѣренія пространства, но и располагающихъ этимъ пространствомъ существъ.
Между наилучше доказанными фактами я упомяну здѣсь объ одномъ, констатированномъ самимъ Круксомъ. Вотъ что онъ говоритъ въ своихъ «Замѣткахъ, относящихся до изслѣдованія такъ называемыхъ спиритическихъ явленій въ 1870—1873 годахъ:
«Миссъ Фоксъ прошлаго года весной обѣщала дать мнѣ сеансъ у меня на дому. Въ то время, какъ я ее поджидалъ, мои два старшіе сына, одиннадцати и четырнадцати лѣтъ, вмѣстѣ съ нашей родственницей находились въ столовой, гдѣ обыкновенно происходили сеансы, а я занимался у себя въ кабинетѣ. Услыхавъ подъѣхавшій кэбъ и звонокъ, я самъ отперъ дверь для миссъ Фоксъ и провелъ ее прямо въ столовую. Она сказала, что наверхъ не пойдетъ, такъ какъ долго оставаться не можетъ, и положила свою шляпу и шаль на стулъ въ этой комнатѣ. Тогда я сказалъ своимъ обоимъ мальчикамъ, чтобы они перешли въ мой кабинетъ, и тамъ продолжали заниматься своими уроками; я затворилъ за ними дверь, заперъ ее и положилъ ключъ себѣ въ карманъ, какъ это дѣлаю обыкновенно на сеансахъ.
«Мы усѣлись; миссъ Фоксъ справа отъ меня, а другая дама слѣва. Тотчасъ было сказано азбукой потушить газъ и мы остались въ полной темнотѣ, причемъ я обѣ руки миссъ Фоксъ все время держалъ въ одной изъ своихъ. Вскорѣ получилось сообщеніе такого содержанія: „мы что нибудь принесемъ, чтобъ показать свою силу“. Почти вслѣдъ за тѣмъ мы всѣ услыхали звонъ колокольчика, не на одномъ и томъ же мѣстѣ, но по всей комнатѣ — то у стѣны, то въ отдаленномъ углу, то колокольчикъ касался моей головы, то ударялъ объ полъ. Послѣ того какъ онъ, такимъ образомъ, цѣлыхъ пять минутъ звонилъ по комнатѣ, онъ упалъ на столъ у самыхъ моихъ рукъ.
„Въ то время, какъ это происходило, никто не двигался и руки миссъ Фоксъ были совершенно покойны. Я сказалъ, что это звонитъ никакъ не мой маленькій колокольчикъ, ибо онъ оставался въ кабинетѣ (Незадолго передъ этимъ, до пріѣзда миссъ Фоксъ, мнѣ случайно понадобилось справиться въ книгѣ, которая лежала на книжной этажеркѣ. Колокольчикъ стоялъ на этой книгѣ и, чтобъ взять ее, я долженъ былъ его отставить въ сторону. Благодаря этому ничтожному обстоятельству, я твердо зналъ, что колокольчикъ находится въ кабинетѣ). Газъ горѣлъ полнымъ пламенемъ въ комнатѣ, куда выходила дверь столовой, такъ что отворить ее было невозможно, не впустивъ къ намъ свѣта, еслибъ даже у медіума и былъ въ домѣ сообщникъ съ двойнымъ ключомъ, какового, разумѣется, быть не могло“.
„Я зажегъ огонь. Передо мною на столѣ лежалъ мой колокольчикъ. Я тотчасъ прошелъ въ кабинетъ и при первомъ взглядѣ убѣдился, что колокольчика на прежнемъ мѣстѣ не было. Я спросилъ у своего старшаго сына: „Не знаешь ли ты, гдѣ мой колокольчикъ?“ — „Да, папа — отвѣтилъ онъ, — вотъ тамъ“, и показалъ на то мѣсто, гдѣ ему слѣдовало быть. Взглянувъ туда при этихъ словахъ, онъ замѣтилъ: — „Нѣтъ, его тамъ нѣтъ, но онъ сейчасъ тутъ былъ“. — „Какъ же такъ, развѣ кто входилъ и взялъ его?“ — „Нѣтъ, отвѣтилъ онъ, никто ни входилъ, но я знаю вѣрно, что онъ тутъ былъ, потому что, когда ты насъ сюда послалъ изъ столовой, Д. (младшій мальчикъ) началъ имъ звонить, такъ что я не могъ продолжать заниматься, и запретилъ ему“. — Д. подтвердилъ это и сказалъ, что, позвонивъ въ колокольчикъ, онъ опять поставилъ его на свое мѣсто“ (Crookes „Researches“, р. 97).
О другихъ случаяхъ переноса вещей сквозь запертыя двери, удостовѣренныхъ г. Круксомъ, см. его опыты съ м-съ Фай, описанные имъ въ „Spiritualist“, 1875 г., т. I, стр. 126.
Во всѣхъ этихъ случаяхъ приносъ предмета былъ болѣе или менѣе неожиданъ. Привожу здѣсь поэтому два такихъ, которые представляютъ изъ себя напередъ обдуманный опытъ. Г-жа Сайеръ (Thayer) была въ Америкѣ очень извѣстнымъ медіумомъ; выдающаяся черта ея медіумизма состояла въ приносѣ цвѣтовъ и другихъ вещей. Полковникъ Олькоттъ спеціально занялся ею, придумывая различныя мѣры предосторожности. Опишу здѣсь слѣдующій опытъ, заимствуемый мною изъ „Light“’а 1881 года, стр. 416. Находясь однажды вечеромъ совершенно случайно на кладбищѣ Форестъ-Гиль, ему пришло въ голову испробовать слѣдующее доказательство:
„Проходя черезъ оранжерею, — говоритъ онъ, — я обратилъ вниманіе на одно рѣдкое растеніе съ длинными, узкими, бѣлыми и блѣднозелеными полосатыми листьями. То была драцена регина. Я начертилъ синимъ карандашомъ на одномъ изъ ея листьевъ кабалистическій знакъ — два другъ въ друга вставленные трехугольника — и просилъ невидимыхъ принести мнѣ въ слѣдующій вечеръ этотъ листъ на сеансъ. Усѣвшись умышленно справа отъ г-жи Сайеръ, я крѣпко держалъ обѣ ея руки, и вдругъ почувствовалъ, какъ что-то свѣжее и сырое упало мнѣ на руки. Когда зажгли свѣчу, я увидалъ помѣченный мною листокъ. Я пошелъ въ оранжерею и убѣдился, что отмѣченный мною листокъ былъ дѣйствительно оторванъ“. (Изъ сообщенія Олькотта въ „New-York Sun“, 18 августа 1875 года).
Слѣдующій опытъ г. Роберта Купера, давно извѣстнаго въ спиритизмѣ по своимъ долголѣтнимъ и добросовѣстнымъ изслѣдованіямъ, можетъ считаться за абсолютное доказательство упоминаемаго явленія. Вотъ его слова („Light“, 1881 г., стр. 366—367):
«Я часто присутствовалъ на сеансахъ г-жи Сайеръ и имѣлъ полную возможность убѣдиться въ подлинности происходящихъ при ней явленій. Наконецъ, мнѣ пришло въ голову, что если эти силы могутъ приносить цвѣты въ запертую комнату, то они могутъ принести ихъ и въ запертый ящикъ. Поэтому я спросилъ г-жу Сайеръ, какъ она думаетъ, можетъ ли это удасться? Она отвѣтила, что не знаетъ, по противъ такого опыта ничего не имѣетъ. Я купилъ себѣ у укладчика простой деревянный сундучекъ нѣсколько болѣе фута въ длину, ширину и глубину. Чтобы не имѣть надобности открывать его, я укрѣпилъ небольшое четырехугольное стекло съ внутренней стороны крышки такимъ образомъ, что, когда ящикъ запертъ, его вынуть невозможно. На этомъ, сколько мнѣ извѣстно, первомъ въ своемъ родѣ опытѣ, имѣли присутствовать до двѣнадцати человѣкъ. Когда они тщательно осмотрѣли сундучекъ, я заперъ его висячимъ патентованнымъ замкомъ, для этой цѣли мною купленнымъ, ключъ котораго находился постоянно у меня. Кромѣ того, я наклеилъ вокругъ сундука полоску бумаги и припечаталъ оба конца. Когда свѣтъ былъ потушенъ, г-жа Сайеръ сказала, что забыла свой носовой платокъ, которымъ она обыкновенно во время сеансовъ накрываетъ, себѣ голову, чтобы защищаться, какъ она говорила, отъ дѣйствующихъ тутъ электрическихъ вліяній. Одинъ изъ присутствующихъ досталъ изъ своего дорожнаго мѣшка пачку китайскихъ бумажныхъ салфетокъ и предложилъ ей одну изъ нихъ. Г-жа Сайеръ отвѣтила, что она ей не годится, потому что не шелковая; салфетка осталась на столѣ. Потушили огонь и мы начали пѣть. Въ скоромъ времени намъ было сказано заглянуть въ сундучекъ; посмотрѣвъ черезъ стекло, мы увидали что-то, принятое нами за цвѣты, но, открывъ сундучокъ, нашли въ немъ бумажную салфетку, оставшуюся на столѣ, узоръ которой мы ошибочно приняли за цвѣты.
„Это ободрило насъ на новый опытъ, и черезъ недѣлю собрался съ этой цѣлью кружокъ изъ восьми лицъ; въ числѣ ихъ былъ и генералъ Робертсъ, издатель журнала. „Mind and Matter“. Сундучекъ былъ такимъ же образомъ задѣланъ, какъ и въ тотъ разъ, и всѣ присутствующіе убѣдились, что въ немъ ничего другого не было, кромѣ китайской бумажной салфетки, появившейся въ немъ на нервомъ сеансѣ. Потушивъ огонь, мы стали пѣть; спустя десять минутъ раздались по сундучку громкіе, оживленные стуки, я спросилъ: „продолжать пѣть?“ — Три удара. Мы продолжали и вскорѣ почувствовали въ комнатѣ очень опредѣленное свѣжее вѣяніе, что было тѣмъ ощутительнѣе, что вечеръ былъ необычайно жаркій. Тутъ раздался громкій трескъ, какъ еслибъ сундучокъ былъ разбитъ въ дребезги. Зажгли огонь; сундучокъ, по осмотрѣ, оказался совершенно цѣлымъ и печати невредимыми, а внутри его мы ясно увидѣли нѣсколько цвѣтковъ и другихъ вещей, которымъ позднѣе была составлена опись, по коей значится: четыре тигровыхъ лиліи, три розана, — желтый и блѣдно-розовый; гладіолусъ; листъ папортника и нѣсколько небольшихъ цвѣточковъ; еще по одному номеру журналовъ: „The Banner of Lighit“ и „Voice of Angels“, и наконецъ, фотографія г. Кольби. Цвѣты были безъ малѣйшаго изъяна, и казались только что сорванными, а номера журналовъ были сфальцованы какъ бы для продажи. Послѣ опыта съ ящикомъ появилось на столѣ много пунцовыхъ розъ, и самый большой воткнули въ волоса медіума. Обоимъ сеансамъ были составлены протоколы, подписанные тотчасъ же всѣми присутствующими. И въ самомъ дѣлѣ, ничего не могло быть болѣе убѣдительнаго. Полковникъ Олькоттъ, пріѣхавшій въ это время въ Бостонъ, выразилъ желаніе присутствовать на одномъ сеансѣ съ сундучкомъ. Явись на сеансъ, онъ припечаталъ своей печаткой крышку къ одному изъ бочковъ сундучка. Черезъ нѣсколько минутъ нашли сундучекъ на половину полнымъ цвѣтами, между которыми оказался кусокъ полотна около ярда длиною; полковникъ былъ вполнѣ убѣжденъ“.
Нельзя не обратить здѣсь вниманія на громкій трескъ, раздавшійся въ минуту приноса цвѣтовъ, напоминающій та- кой же трескъ при взятіи фотографіи изъ запертаго ящика (см. выше).
Могу указать еще и на очень замѣчательный русскій случай приноса напередъ намѣченной книги изъ запертаго шкапа, описанный г. Гейнце. См. „Ребусъ“ № 32, 1891 года.