«Последняя жертва» (Беляев)

«Последняя жертва»
автор Александр Романович Беляев (Подпись: B-la-f)
Дата создания: 1913, опубл.: Впервые — в газете «Смоленский вестник». 1913. № 148. С. 3. Источник: az.lib.ru

«Последняя жертва»

править

Талантливый русский актер недолюбливает техники, всецело полагаясь на пресловутое «нутро».

Обладателями же законченной артистической техники у нас, обычно, являются не только талантливые, сколько умные артисты «холодного» расчета.

Приятное исключение в этом отношении составляет г-жа Полевицкая выступавшая 4 июля впервые в Смоленске.

К природным данным: талантливой натуре, благодарной внешности, прекрасному голосу и большому темпераменту артистка присоединила серьезную и разнообразную технику. Во всем: от тщательно продуманного исполнения и до мелочей туалета (серьги, брошки, прически и т. д.) чувствуется большая любовь к своему искусству.

Техника не отлилась, как это часто бывает, в несколько шаблонов, но чрезвычайно гибка и разнообразна в передаче самых тонких нюансов. Хорошая дикция.

Правда, голос, в своих модуляциях временами переходит в певучесть и речь приобретает ритмичность несколько выходящую за пределы обычного разговорного языка, но, возможно, что причина этого кроется не в артистке, а в языке пьес Ocтpoвcкоro.

Если язык Чехова обладает внутренней музыкальностью, то язык Oстpoвскогo по своему внешнему техническому построению приближается к белым стихам.

Монологи, напр., Катерины из «Грозы», или Любима Торцова обладают стихотворною певучестью, почти переходящею в правильную ритмичность. («А вот, ты послушай живая душа»… Из мон[олога] Любима Торцова), что не поддаться этой ритмичности часто значило бы уничтожить характерную музыкальность языка Островского. Поэтические образы и эпитеты («сокол мой ясный» и т. д.) этих монологов сближают их еще больше с белым стихом.

Сцена 2-го акта, с достойным партнером, г-ном Бороздиным, была проведана артисткой художественно. Не только поцелуй Флору Федуловичу, но и вся игра Юлии Павловны «от сердца» и потому «дорогого стоит». Флор Федулович одна из лучших ролей г-на Бороздина.

Не удовлетворял г-н Кручинин в роли Лавра Мироновича. Вина в этом не только артиста, но и режиссера, поручившего эту роль г-ну Кручинину не подходящему по своим природным данным к роли Замоскворецкого Монте-Кристо. Лавр Миронович — фантазер, мечтатель, большой ребенок, мягкий доверчивый, взбалмошный.

В исполнении же г-на Кручинина получилась какая-то сухая бюрократическая фигура, от которой, не смотря на английские бакенбарды отдавало и канцелярией, и прилавком и каким-то скверным aвaнтюристским душком. Нет, не похож Лавр Миронович на Монте-Кристо!

Г-н Ангаров хороший Дульчин.