«Парламент» (Позняков)/ДО
| «Парламентъ» : Разсказъ въ письмахъ |
| Дата созданія: 1884. Источникъ: Позняковъ Н. И. Соловьиный садъ и другіе разсказы. — СПб.: Типографія М. Меркушева, 1900. — С. 107. |
Зная, какъ Вы ищете себѣ какого-нибудь мѣста, я вспомнилъ о Васъ вотъ по какому случаю. Сегодня мнѣ говорилъ дѣлопроизводитель одного благотворительнаго общества, состоящаго преимущественно изъ купцовъ, о томъ, что они ищутъ смотрителя для пріюта, содержимаго на средства этого общества, и просилъ меня рекомендовать кого-нибудь на это мѣсто. У нихъ была прежде смотрительница, но они ею недовольны, потому что она не въ силахъ справиться съ оравой ребятишекъ (пріютъ этотъ — для дѣтей мужского пола). Поэтому они теперь ищутъ смотрителя, но такого, который могъ-бы занять у нихъ одновременно и мѣсто начальнаго учителя, да къ тому-же еще — (курьезъ!) — непремѣнно женатаго, чтобы жена отправляла обязанности кастелянши: смотрѣла-бы за бѣльемъ и вообще была-бы по хозяйственной части. Мнѣ кажется, что Вамъ это мѣсто вполнѣ подходитъ: Вы и женаты, и съ педагогикой хорошо знакомы, и дѣтей вообще, можно сказать, до безумія любите, и мѣста ищете. Къ тому-же и благостыня такая, что не обидно: все готовое — и столъ, и квартира, да еще 60 рублей въ мѣсяцъ деньгами. Положимъ, не ахти что! но во всякомъ случаѣ, какъ говорится, отъ мѣста лучше мѣста искать, чѣмъ вовсе быть безъ мѣста. Не такъ-ли? Если надумаетесь узнать подробности и подать прошеніе въ попечительный совѣтъ пріюта, заверните ко мнѣ завтра вечеркомъ. Все обсудимъ, а кстати побесѣдуемъ (давно ужъ вѣдь мы съ Вами не видались). А пока — до милаго свиданія.
Сердечно преданный Вамъ и всею душою Васъ любящій
31 января.
Вчера, при нашемъ личномъ свиданіи, я не успѣлъ, или лучше сказать — не съумѣлъ поблагодарить Васъ хорошенько за Ваше доброе вниманіе ко мнѣ. Въ письмѣ, на бумагѣ, это какъ-то удобнѣе сказать. Вы себѣ и представить не можете, какую помощь оказали Вы мнѣ тѣмъ, что какъ-разъ во-время вспомнили обо мнѣ. Дѣйствительно, обстоятельства ужасны: вотъ уже три года, какъ я безъ мѣста… Семья… отвѣтственность передъ нею… Чѣмъ-же она-то виновата?.. Спасибо, еще разъ спасибо Вамъ, дорогой мой. Это — истинно по-христіански. Никогда не забуду Вамъ Вашей доброты и вниманія. Теперь я на седьмомъ небѣ, а если есть восьмое — то и на восьмомъ. Ура, уры, урѣ, уру, урою, объ урѣ!!!
Однако, къ дѣлу.
Сегодня утромъ я былъ у дѣлопроизводителя попечительнаго совѣта, Семена Ивановича Столпотворянскаго. Очень милый и любезный господинъ. «Хотя, — говоритъ, — я васъ, молодой человѣкъ, и не знаю (это онъ мнѣ такъ сказалъ) — но ужъ одно то, что васъ Викторъ Павловичъ Осьмидуховъ рекомендуетъ»… и т. д. и т. д. Велѣлъ мнѣ немедленно подать прошеніе въ попечительный совѣтъ и представить при прошеніи какъ можно больше рекомендательныхъ писемъ. Относительно Васъ, Викторъ Павловичъ, я, конечно, не сомнѣваюсь: разъ Вы за меня хлопочете — значитъ, и рекомендацію дадите охотно. Кромѣ того, постараюсь заручиться такими-же письмами отъ извѣстныхъ педагоговъ, — благо, знакомство у меня въ этомъ мірѣ очень обширное. Да и вообще придется еще похлопотать не мало. Оказывается, что я хоть и университетскаго образованія, а еще не имѣю права на званіе начальнаго учителя: есть циркуляръ, по которому лица средняго и высшаго образованія для полученія званія начальнаго учителя особому испытанію не подвергаются, но обязаны прочесть пробный урокъ при начальствѣ. Положимъ, для меня прочесть пробный урокъ — чистѣйшіе пустяки; но вѣдь этимъ, пожалуй, дѣло затянется, — вотъ, что страшно… И кромѣ того, марки, все шести да восьми-гривеннаго достоинства, — о, сколько марокъ! Да еще въ пользу экзаменаторовъ какіе-то рубли полагаются. Впрочемъ, ничего не пожалѣю — лишь-бы только получить это мѣсто. Тѣмъ болѣе, что оно такъ для меня подходитъ: я вѣдь и мечталъ-то именно объ учительской должности.
Да, чуть-было не забылъ! Столпотворянскій, какъ узналъ, что у меня трое дѣтей, какъ-будто немножко испугался: поднялъ, знаете-ли, брови съ такимъ удивленіемъ, словно это что-то такое необыкновенное, и говоритъ: «Неужели?» — «А что-же?» — спрашиваю. — «Да вотъ, — говоритъ, — какъ-бы парламентъ-то нашъ»… — «Какой парламентъ?» — «Охъ, — говоритъ, — вѣдь у насъ маленькій парламентъ… купеческій… Какъ загалдятъ — хоть святыхъ вонъ неси!»
Чудно́, право! Ищутъ женатаго человѣка, да чтобы безъ дѣтей былъ… Что-жъ, имъ женатаго монаха что-ли надо?
Однако, до свиданья, дорогой мой. О дальнѣйшемъ ходѣ дѣла извѣщу письменно, если не придется повидаться раньше. Еще разъ прошу Васъ принять мое искреннее, безконечное спасибо за Вашу добрую память обо мнѣ.
1 февраля.
Молодой человѣкъ, о которомъ я имѣлъ честь слышать отъ Васъ при нашемъ личномъ свиданіи третьяго дня, былъ у меня сегодня утромъ и произвелъ на меня именно то впечатлѣніе, какого я ожидалъ, согласно Вашему отзыву о немъ: очевидно, у него есть и знаніе, и нѣкоторая опытность въ дѣлѣ преподаванія, и желаніе служить дѣлу. Считаю долгомъ принести Вамъ мою искреннюю признательность за эту рекомендацію. Думаю, впрочемъ, что лучшимъ выраженіемъ этой признательности было-бы осуществленіе того, что въ настоящее время имѣется пока еще только in spe[1], — а именно: опредѣленіе господина Соснякова на должность смотрителя и учителя въ нашемъ пріютѣ. Я, съ своей стороны, какъ членъ попечительнаго совѣта, завѣдывающій учебно-воспитательною частью, приложу къ этому все свое стараніе, и вполнѣ надѣюсь на успѣхъ, хотя съ нашимъ парламентомъ, состоящимъ преимущественно изъ трактирщиковъ, мелочниковъ и кабатчиковъ, не всегда бываетъ легко сладить. Поэтому я и позволяю себѣ надѣяться, что Вы, имѣя въ виду пользу дѣла, не поставите себѣ въ трудъ написать рекомендательныя о господинѣ Сосняковѣ письма, какъ мнѣ, оффиціальное, для пріобщенія къ дѣлу, такъ и лично-знакомому Вамъ предсѣдателю нашего совѣта, Ивану Ильичу Кобчикову, частное, для того, чтобы расположить его, предсѣдателя, въ пользу него, просителя.
Примите увѣреніе въ отличномъ моемъ къ Вамъ, Милостивый Государь, почтеніи и искренней преданности покорнаго Вашего слуги
1 февраля.
Узнавъ отъ почтеннаго дѣлопроизводителя Вашего совѣта, Семена Ивановича Столпотворянскаго, о томъ, что совѣтъ Вашъ ищетъ лицо, могущее занять мѣсто смотрителя и учителя въ пріютѣ, я указалъ ему на человѣка, вполнѣ достойнаго занять это мѣсто, какъ по той добросовѣстности, съ которою онъ отнесется къ обязанностямъ смотрителя, такъ и по тѣмъ знаніямъ и опытности, которыми онъ обладаетъ для исполненія обязанностей учителя, — а именно: на Николая Ивановича Соснякова.
Въ лестной надеждѣ на то, что Вы примете въ немъ должное участіе и окажете зависящее отъ Васъ содѣйствіе къ его избранію, остаюсь готовый къ услугамъ
3 февраля.
Фивраля 14-го дни, міластевѣщіму государю, гасподіну Вихтару Павловічю восмідухаву, Отъ 2-й гилдѣі купца Ивана Кобчикова, наше почтеніе и Нискій поклонъ шлю я вамъ и ѣсче скажу вамъ, што пісмо я ваше получіфъ, и какъ вы за учитиля просить изъ волітѣ, то Все, што отъ міне зависіть будіть, зделаю. А што касатильна, ѣжиле къ прімеру сказать они балафствомъ какимъ займатца станутъ, то и іхнева брата по шѣе, да и вамъ спасибо ни скажимъ. Патаму въ ѣтихъ учітелешковъ хрестіянскаго духу вофсѣ ни стало. А въ протчимъ, ѣжиле хорошій онѣ чіловѣкъ, то пускаі служитъ, и ѣстли всячицкое стораніе пріложено будитъ, то и мы ѣхъ ни обідемъ.
Засімъ быдтѣ вы здоровы. Иванъ Ильинъ Кобчиковъ сынъ 2-й гилдѣі купѣцъ, приседатель и подстафшикъ.
Голубчикъ Николай Ивановичъ, прилагаю Вамъ при семъ письмо Вашего будущаго начальства. Что-же Ваше дѣло? подвигается-ли? Сдали-ли Вы пробный урокъ на званіе начальнаго учителя? Зайдите какъ-нибудь побесѣдовать.
16 февраля.
Зайти побесѣдовать въ настоящее время рѣшительно не могу: готовлюсь къ пробному уроку, который на дняхъ предстоитъ мнѣ въ самомъ пріютѣ, въ присутствіи членовъ совѣта.
Вчерашнее Ваше письмо я получилъ, вернувшись съ перваго пробнаго урока, который былъ мнѣ назначенъ для полученія званія начальнаго учителя. Сошло благополучно. Да какъ не сойти? Вѣдь, чистѣйшая комедія: человѣкъ съ высшимъ образованіемъ, будь даже онъ профессоромъ, не имѣетъ права занять мѣсто начальнаго учителя, пока не дастъ пробнаго урока! Пришелъ я, сидятъ экзаменаторы и сами признаются, что все это дичь; одинъ задалъ мнѣ объяснить ему (— замѣтьте ему, а не дѣтямъ: учениковъ тамъ вовсе не было —) задалъ объяснить ему сложеніе простыхъ чиселъ, а другой попросилъ разсказать о нарѣчіи, потомъ перемигнулись и говорятъ: «довольно съ васъ». И поставили по пятеркѣ.
Но предстоящій пробный урокъ меня немножко безпокоитъ: тутъ ужъ дѣло другое, тутъ необходимо понравиться купеческому парламенту, какъ Столпотворянскій называетъ свой попечительный совѣтъ: а это — дѣло нелегкое, полагаю.
Однако, будетъ. Надо приниматься за работу. До свиданья, дорогой мой.
17 февраля.
Только-что вернулся съ пробнаго урока, который давалъ въ пріютѣ, при членахъ совѣта. Потѣха, батенька мой! Вотъ, мастодонты-то! Одинъ заснулъ во время урока, т. е. во всю носовую завертку засопѣлъ. Все, знаете-ли, типы! если по-московски — то замоскворѣцкіе, а если по-петербургски — то апраксинскіе. Я сразу сообразилъ, что на нихъ только и можно подѣйствовать смѣлостью. Единственный сколько-нибудь понимающій у нихъ человѣкъ — это Столпотворянскій; остальные-же всѣ антиподы какіе-то толстокожіе. Поэтому я, главнымъ образомъ, старался говорить громче и бойчѣе. Чувствую, что въ этомъ направленіи выдержалъ себя вполнѣ. Когда кончилъ, подходитъ ко мнѣ предсѣдатель совѣта, Кобчиковъ — (настоящій Китъ Китычъ!.. впрочемъ, Вы его вѣдь лично знаете) — похлопалъ меня по лопаткѣ и говоритъ: «молодчина! отчетисто!» И больше ничего. Вотъ, батюшка, подъ какое начальство попаду! Однако, это меня нисколько не страшитъ, — тѣмъ болѣе, что Столпотворянскій успокоилъ меня на этотъ счетъ, обѣщавшись, что я, какъ учитель, буду имѣть дѣло только съ нимъ, какъ членомъ совѣта, завѣдывающимъ учебно-воспитательною частью. Впрочемъ, не для нихъ-же я, въ самомъ дѣлѣ, стремлюсь туда поступить. А стремленіе это стало еще болѣе возрастать съ того момента, какъ я побывалъ въ пріютѣ и основательно осмотрѣлъ его. Устроенъ онъ вполнѣ педагогично, гигіенично и т. д. Къ тому-же и дѣти произвели на меня пріятное впечатлѣніе. Только жаль ихъ: цѣли обученіе въ пріютѣ не имѣетъ никакой. Хоть-бы обучали ихъ для того, чтобы давать имъ права по отбыванію воинской повинности. И того даже нѣтъ. Представьте вы себѣ такую сцену. По окончаніи моего урока, одинъ изъ мастодонтовъ-благотворителей выстроилъ дѣтей гуськомъ (всѣхъ ихъ въ пріютѣ 28 человѣкъ), вынулъ изъ кармана кошель и сталъ давать имъ на гостинцы — кому копейку, кому семитку, — должно быть, сообразно съ прилежаніемъ и поведеніемъ. Сужу такъ по тому, что когда очередь дошла до одного мальчика, мастодонтъ строго заявилъ ему: «А тебѣ, Рукавишниковъ, ничего не будетъ, балуешься больно: поди-ка сюда поближе». Мальчикъ подошелъ, весь трясется. — «Я тебѣ мѣсто нашелъ. Довольно ужъ ты учился; все равно, умнѣй не станешь. Въ субботу тебя возьму отсюда. Трактиръ Шестипалова слыхалъ? Меня хозяинъ, Шестипаловъ самъ, просилъ ему мальчика побойчѣй достать къ буфету. Такъ вотъ я тебя беру. Гляди только, какъ баловаться станешь, да выгонитъ онъ тебя, назадъ сюда не примутъ… Понялъ?.. а? Чего-жъ молчишь? Баловаться будешь? а?» — «Не буду»… — «То-то… ступай съ Богомъ». Вотъ, Викторъ Павловичъ, какое воспитаніе: прямо со школьной скамьи — да къ кабацкой стойкѣ, созерцать пьяныя рожи и слушать ежеминутныя поминовенія родителей. Впрочемъ, вотъ только дай Богъ поступить: при мнѣ этого ужъ не будетъ! Дудки! Дѣло поставлю такъ, что подобные порядки, навѣрно, измѣнятся. Да, это мѣсто мнѣ очень по душѣ. Тутъ можно будетъ поработать. И что за чудная работа! Да и съ матеріальной стороны мѣсто далеко не такъ мизерно, какъ Вы предполагали. Помилуйте! готовая квартира, три комнатки; положимъ, тѣсненько, но вѣдь даровому коню въ зубы не смотрятъ; затѣмъ, готовый столъ на всю семью, а вѣдь я — самъ-пятъ: что намъ теперь прокормиться стоитъ! Затѣмъ, прислуги мнѣ держать ужъ не надо будетъ, потому что прислуга полагается отъ пріюта. И помимо всего этого еще 60 рублей ежемѣсячно! Вотъ благодать-то! Значитъ, можно будетъ начать долги платить. А долговъ у меня накопилось — просто, страсти!
Теперь надо будетъ получить учительское свидѣтельство. Послѣ завтра оно ужъ будетъ готово. А въ пріютѣ меня ужъ торопятъ: бывшая смотрительница пріюта выѣхала уже недѣли двѣ тому назадъ, и одинъ изъ членовъ-благотворителей, Алексѣй Лукичъ Глѣбовъ, отставной чиновникъ, взялся побыть съ дѣтьми до тѣхъ поръ, пока водворится новый смотритель. Вотъ подвигъ! Вѣдь это безплатно. Оказывается, что сія помѣсь Акакія Акакіевича съ Поприщинымъ съумѣла не только взять дѣтей въ руки, но даже хозяйственную, чисто-бабью часть отправляетъ мастерски: разливаетъ чай, раздаетъ порціи за обѣдомъ и даже (какъ-бы Вы думали?) бѣлье дѣтское чинитъ и чулки штопаетъ! Вотъ, батенька мой, какая кастелянша въ вицмундирѣ съ Владиміромъ въ петлицѣ! Какую ему за это мастодонты овацію устроили! Все его дядей Лешей зовутъ.
Да, надо Вамъ сказать, что когда послѣ урока дѣти поужинали и пошли спать, попечительный совѣтъ всей честной компаніей отправился въ трактиръ чай пить (потомъ оказалось, что пили только водку). Пригласили и меня. Признаться сказать, я сначала поколебался: думалъ, не искусъ-ли это какой-нибудь, не хотятъ-ли они меня испытать, пьющій-ли я, или не пьющій. Словомъ, думалъ, что это по водочной части пробный урокъ будетъ. Сначала поколебался: отказаться — пожалуй, дѣло испортишь; не отказаться, пойти — заставятъ, чего добраго, пить, за галстукъ лить будутъ, напоятъ, а потомъ скажутъ — «пьяница, не надо намъ такого». Наконецъ, рѣшилъ идти, но крѣпиться. И дѣйствительно, оказалось трудно: какъ подпили, разговоры у нихъ пошли совсѣмъ другіе, вовсе ужъ не педагогическіе. Кричатъ: «Пей, смотрителишко! покажи: христіанскій въ тебѣ духъ сидитъ, или ты спеціалистъ по части прокламаціи!» Еле-еле мы съ Столпотворянскимъ оттуда выбрались, тайкомъ ушли. Онъ говоритъ, что у нихъ каждое засѣданіе совѣта такъ кончается. Вотъ нравы-то! потѣха!
Однако, я засидѣлся надъ письмомъ до третьяго часа ночи. Пора кончать. На дняхъ буду у васъ. До свиданья, мой дорогой.
27 февраля.
Все сдѣлано, всевозможныя свидѣтельства добыты. Сейчасъ послѣднее отослалъ Столпотворянскому. Остается теперь только дождаться засѣданія попечительнаго совѣта, на которомъ я долженъ быть утвержденъ смотрителемъ и учителемъ пріюта.
Наконецъ, пора и дѣтямъ приняться за ученье: дѣло въ томъ, что ихъ временный смотритель-благотворитель, хотя и умѣетъ штопать чулки и носитъ Владиміра въ петлицѣ, однако въ грамотѣ недостаточно силенъ, а тѣмъ паче ничего не смыслить въ воспитаніи и обученіи дѣтей, которыя, по этой причинѣ, вотъ уже болѣе мѣсяца, какъ ничему не учатся. Теперь-же можно надѣяться, что я на дняхъ засажу ихъ за буки-вѣди.
Не могу удержаться, чтобы кстати еще разъ не поблагодарить Васъ, голубчикъ, за Ваше доброе вниманіе ко мнѣ. Завтра вечеромъ я намѣренъ посѣтить Васъ. Пожалуйста, будьте дома.
3-е марта.
Вотъ уже три недѣли прошло съ тѣхъ поръ, какъ я отослалъ Столпотворянскому всѣ необходимые документы. И до сихъ поръ — никакого отвѣта. Рѣшительно не знаю, чему приписать такое молчаніе. То торопили, а теперь сами затягиваютъ. Обращаюсь къ Вамъ, голубчикъ, съ убѣдительнѣйшею просьбою: напишите, пожалуйста, Столпотворянскому отъ своего имени, — спросите его, что все это значитъ. Мнѣ самому неловко: пожалуй, могутъ принять за навязчивость. Надѣюсь, что Вы немедленно-же исполните мою покорнѣйшую просьбу.
24 марта.
Меня чрезвычайно интересуетъ: устроился-ли мой милый Николай Ивановичъ. Будьте добры, не откажите сообщить мнѣ, какъ стоитъ дѣло и близится-ли оно къ разрѣшенію, а также — въ какомъ смыслѣ должно послѣдовать разрѣшеніе. Одновременно съ этимъ, пишу и Вашему предсѣдателю, Ивану Ильичу Кобчикову, но только нѣсколько въ иномъ смыслѣ, въ виду чего и прошу Васъ не проговориться ему, что получили отъ меня настоящее мое письмо съ этимъ запросомъ.
25 марта.
Съ особеннымъ удовольствіемъ услышалъ я, что рекомендованный мною Вамъ Николай Ивановичъ Сосняковъ опредѣленъ на мѣсто смотрителя въ Вашемъ пріютѣ. Видя изъ этого назначенія, что совѣтъ Вашъ относится со вниманіемъ къ тѣмъ рекомендаціямъ, за которыми онъ обращается, я считаю долгомъ поблагодарить за это вниманіе въ лицѣ Вашемъ весь совѣтъ, котораго Вы состоите предсѣдателемъ, а также нелишнимъ нахожу поздравить Васъ съ тѣмъ, по-истинѣ незамѣнимымъ пріобрѣтеніемъ, которое вы сдѣлали въ лицѣ Николая Ивановича Соснякова.
Примите увѣреніе въ истинномъ почтеніи и преданности
25 марта.
Иванычъ, соберай саветъ скарея. Надыть сматрітеля назначить. Какова чорта? Што намъ Лёшка? Онъ кралъ и въ зятки Бралъ весь вѣкъ. И насъ аграбітъ. Ѣто не ризонъ. А коль просимъ рікоминдацію и рікоміндуютъ намъ харошава чіловѣка, надо брать. Я ушь и благодарствиное писмо получилъ отъ Восьмідухава. Спеші. Павестки всѣмъ пашли, штобы значитъ Всѣ собралисъ. Лёшка тапѣрь бизъ места, за Въ зятки прагнали, такъ хочитъ къ намъ. А мы сабиремъ своіхъ паболшѣ, да Миколку выбиримъ. Ѣто ничаво, што у няво три штуки пріплоду, ни объ ядятъ приютъ. Валяй повески на посля завтрѣ. А которыі на саветъ никогда ни ходютъ, ты ихъ обьезди самъ, штобы биспріменна были. Денегъ На изъвошиковъ не желей. Што будитъ стоить, все плачу. Благо дело, намъ бы Съ табой въ дуракахъ ни астацца, изза Лѣшки то, изза дьявала. Онъ маю жану въ аменины аскарьбилъ. Какова чорта? А за симъ стораіся и быдтѣ здаровы. Марта 26-го дня.
Телеграмма № 3011.
Объѣздилъ всѣхъ. Обѣщались поддержать. Нѣкоторые упираются. Предстоитъ борьба. Онъ также всѣхъ просилъ поддержать.
1-е апрѣля.
Дѣло о вашемъ назначеніи на должность смотрителя и учителя въ пріютѣ приняло совершенно иной оборотъ. Извѣстный Вамъ Алексѣй Лукичъ Глѣбовъ изъявилъ согласіе продолжать свою дѣятельность въ пріютѣ. Совѣтъ, принимая во вниманіе и порядокъ, заведенный имъ, и экономическую сторону дѣла (въ томъ смыслѣ, что онъ — бездѣтный), къ крайнему моему прискорбію, большинствомъ голосовъ измѣнилъ свое прежнее постановленіе и утвердилъ смотрителемъ пріюта Алексѣя Лукича, кромѣ обязанностей учителя. На должность-же приходящаго учителя совѣтъ постановилъ пригласить Васъ въ виду представленныхъ Вами блестящихъ рекомендацій о Вашихъ педагогическихъ способностяхъ. Я, съ своей стороны, совѣтую принять это предложеніе. Если надумаетесь занять предлагаемую Вамъ должность, соблаговолите зайти ко мнѣ для переговоровъ.
Примите увѣреніе въ совершенномъ моемъ къ Вамъ, Милостивый Государь, почтеніи и искренней преданности покорнаго Вашего слуги
Дѣло мое въ пріютѣ провалилось. Вчера я получилъ извѣщеніе отъ Столпотворянскаго о томъ, что совѣтъ утвердилъ смотрителемъ того члена-благотворителя, который временно исполнялъ тамъ смотрительскія обязанности (хорошъ благотворитель!). Мнѣ-же, «въ виду блестящихъ обо мнѣ рекомендацій», совѣтъ постановилъ (довольно торжественно!) предложить мѣсто приходящаго учителя въ пріютѣ. Сегодня утромъ я побѣжалъ къ Столпотворянскому узнать объ условіяхъ: оказывается — ни квартиры, ни стола, учебныя занятія два раза въ день (утреннія — по четыре часа, вечернія — по два съ половиной) и плата за этотъ трудъ… двадцать рублей въ мѣсяцъ! курамъ на смѣхъ! Ну, конечно, пришлось отказаться. Надѣюсь, Вы на меня за это не посѣтуете: примите въ соображеніе, что согласиться на эти условія мнѣ никакого расчета нѣтъ. Если-бы я жилъ поблизости около пріюта — тогда-бы дѣло другое; а вѣдь я живу, навѣрно, въ пяти верстахъ отъ него, такъ что мнѣ пришлось-бы въ день по двадцати верстъ дѣлать, путешествуя на уроки. Переѣхать-же на новую квартиру, куда-нибудь въ тѣ края, не имѣю теперь ни малѣйшей возможности, потому что долженъ здѣсь за старую, и въ случаѣ переѣзда мнѣ придется и за новую квартиру платить, и старый долгъ выплачивать. А изъ чего? все изъ тѣхъ-же двадцати рублей? Тогда на какіе-же доходы я стану существовать со всею семьею? Къ тому-же, занимаясь цѣлый день на урокѣ и, кромѣ того, дѣлая въ четыре конца ежедневно по двадцати верстъ, я буду такъ уставать къ вечеру, что для меня уже немыслимо будетъ исполненіе никакой частной работы, которою теперь я все-таки достаю рублей по 70 ежемѣсячно. Итакъ, кажется, ясно, что принять это предложеніе для меня не было ни малѣйшаго расчета; а потому теперь я ужъ увѣренъ, что Вы на меня за мой отказъ не станете сѣтовать. Еще разъ спасибо Вамъ, дорогой Викторъ Павловичъ, за то участіе, которое Вы съ такой готовностью приняли во мнѣ.
2 апрѣля.
P. S. Столпотворянскій, повидимому, очень сконфуженъ этимъ пассажемъ и даже огорченъ, потому что, кажется, вполнѣ разсчитывалъ на вѣрный успѣхъ.
Еще P. S. А я-то, дуракъ, какъ хлопоталъ! сколько бѣготни было! Изъ-за этихъ хлопотъ, цѣлыхъ два мѣсяца никакой частной работы не бралъ: некогда было справляться съ нею. А сколько гербовыхъ марокъ куплено и налѣплено! И зачѣмъ это все? Все прахомъ пошло.
Меня крайне удивила та неделикатность, съ которою Вашъ совѣтъ отнесся къ моей рекомендаціи. Если Вы ни въ грошъ не ставите рекомендацію, за которою сами-же прибѣгаете, и вмѣсто рекомендованнаго Вамъ лица назначаете какого-то проходимца, то зачѣмъ-же было безпокоить меня своими просьбами?
3 апрѣля.
Мілостевѣщиму Государю, его высокаблагородею и почтѣннийщиму госпадину Вихтару Павловічу Восмідухаву перьвымъ деломъ ніскай паклонъ шлю я вамъ и желаю быть вамъ здаровымъ и Богомъ хранімы.
Засімъ уведомляю я васъ, што пісмо я ваше палучіфъ, напрастно вы на міня обижацца изьволитѣ въ такіи великіи Дни страсной сѣдьміцы, патаму на нетъ и суда нетъ. А я сторалси. И Иванычъ сторалси. Толко снашимъ наротцомъ ничаво ни паделаишь: аблюбили они Лѣшку вора и выбрали. Бальшанство. Што Снимъ зделаишь? У насъ порламинтъ. Ни даромъ онъ пѣритъ намі пъяный на колеНкыхъ ползылъ, въ груть сибя кулакомъ білъ, слѣзы лілъ, штобь его тольки въ зяли. А какъ вы за ѣтова маладца, за Миколку Сосникова, изъ Кожи вонъ лезитѣ хлопотамши, то віжу я, што должно харошій онѣ ѣсть чіловѣкъ. А патаму надыть иму какое ни на ѣсть дело дать, штобь ни балталси зьря, а ни то пожалуй изъ Балуітца ни за грошъ. Жалко парня. Вы, господинъ, на фтороі день светлова празнека прихОдітѣ въ камерчицкую гастинецю. Чиіку папіемъ на міравую, серѣбреную галофку аткупаримъ, штобь не абідна было. Да съ собоі таво мылатца прівѣди. Надыть ево пасмотреть паближе, што они за чіловѣкъ ѣсть. У мене на фамяной нидѣли старшиі прікашикъ въ дирѣвню ѣдитъ, нѣково Къ выручьки паставить. Жалованья 15 руб., квартѣра гатовая. Чево лутче? Можетъ, и возьму Міколку. А што у него приплоду многа, таво я ни боюсъ, ни объ едятъ.
А засимъ проздравляю я васъ съ наступающимъ велікимъ празнекомъ и жалаю я вамъ всякихъ блахъ и въ радості разьгавецца и быдтѣ вы здаровы. А Въ протчемъ астаюсь жифъ и здаровъ Иванъ Ильинъ Кобчиковъ сынъ, 2-й гилдѣи купѣцъ, приседатіль и подстафшикъ. Апреля 5-во дни.
Мотри, съ мылатцомъ пріхади.
Примѣчанія
править- ↑ лат. In spe — Въ надеждѣ. Прим. ред.