Желая ободрить любовь къ изящнымъ искусствамъ и труды молодыхъ писателей, съ удовольствіемъ увѣдомляемъ нашихъ читателей объ отпечатанной на сихъ дняхъ книжкѣ, подъ названіемъ: Моя жертва Наполеону. Она содержитъ въ себѣ двѣ шутливыя піэсы въ стихахъ: Кривой коршунъ, притча, и Кузнецкій мостъ; обѣ писаны молодымъ любезнымъ человѣкомъ, котораго юный талантѣ, ободренный вниманіемъ публики, можетъ созрѣть, пріобрѣсть опытность, имѣть успѣхи гораздо совершеннѣйшіе. Вотъ содержаніе притчи; Кривой коршунъ, такъ названный конечно по тому, что онѣ вознесся на степень Царской птицы кривыми путями. Совы, или Французы, вздумали разжаловать своего стараго Царя, А пожаловать новаго;
…..А старый сѣдъ
И гдѣ ему владѣть совами,
И такъ на старика напали —
Хоть правъ, хотя не правъ, а перья ощипали"
Нарядили Корсиканца-Коршуна въ порфиру, только за то, что онъ
……..Казался имъ не глупъ
Премудрый Царь сидитъ,
Молчитъ;
А иногда уставѣ твердитъ
Монаршаго правленья,
Законы, уложенья —
Все вытвердилъ тотчасъ;
И вдругъ приказъ;
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
«Пора за службу приниматься!»
На дѣлѣ покажусь я подданнымъ своимъ,
Въ приказѣ сказало и скрѣплено самимъ.
Эта послѣдняя и забавная черта напоминаетъ читателю, какъ Корсиканецъ писалъ свои приказы и уставы. Скоро коршунъ-законодатель сдѣлался корщуномъ-завоевателемъ, разорилъ воробьиное царство,
Изъ знатныхъ воробьевъ
Надѣлалъ конюховъ.
Но этаго для него мало; надобно еще приласкаться къ роднѣ своей коршунамъ;
«На дѣлѣ подданнымъ я показать желаю,
„Какое мѣсто занимаю!“
Еще онъ подтвердилъ,
И брата-коршуна на тронѣ посадилъ»
По введеніи въ честь птичьей родни своей, онъ пустился на всѣхъ другихъ птицъ, кромѣ подобныхъ себѣ Коршуновъ, ощипалъ однихъ, столкнулъ другихъ, и назвавшись коршуномъ-Императоромъ,
Сорокѣ, грачей, синицъ, дроздовъ,
Кукушекъ, снигирей, воронѣ и журавлевъ,
Всѣхъ птицъ накрылъ сѣтями.
Но дѣло дошло до орловъ; самъ забіяка коршунъ задумался.
Вести войну съ орлами
Не съ воробьями.
Однакожъ, для щастливаго забіяки: искушеніе великое, и онъ уступаетъ коршунской склонности своей;
Пойдемъ къ орлину Царству!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Указъ послѣдовалъ къ народу:
"Народъ! желая дать свободу
"Славнѣйшимъ птицамъ и орламъ,
"Я самъ
"Съ знатнѣйшими совами,
"Какъ съ храбрыми сынами,
"Послѣдую туда —
"Не стоитъ и труда!
"О важной цѣли объясняться;
"Всѣмъ подданнымъ собраться,
"Вельможамѣ, Королямъ
"Я предводитель самъ —
Въ совѣтѣ слушали, рѣшили
И руки приложили*
Толпа сорокѣ, грачей, дроздовъ,
Чечетокъ, галокъ, воробьевъ,
Кукушки, снигирки, вороны и синицы —
Летятъ всѣ птицы.
Отряды соловьевъ,
Гвардейцовъ соколовъ
Въ жандармы нарядили,
За Императоромъ пустили….
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Снарядившись на стать героя великій коршунъ:
При арміи такой на Сѣверъ потянулся,
. . . . . . . . . . . .И славою надулся!
Выраженье: надулся славою, очень удачно. Кровожадная птица летитъ, разитъ и жжетъ; но какъ ей не похвастать своими хищническими подвигами?
И въ резиденцію бюльтень:
Въ такой-то день
Я дѣлалъ нападенье —
Жестокое сраженье!
Да пушку, знамя взялъ,
Орловъ назадъ прогналъ,
На мѣстѣ удержался
И крѣпко окопался.
Но между тѣмъ; какъ хвастунъ превозносится,
Орлы молчатъ,
Терпѣніе хранятъ.
Терпѣли, да терпѣли —
Да стаей налетѣли.
На двѣсти, триста совъ
Пошлютъ двухъ, трехъ орловъ;
Захлопаютъ крылами
И карачунъ съ совами.
Сорокѣ, грачей, дроздовъ,
Клюютъ, какъ муравьевъ,
Наконецъ самаго коршуна прогнали и ощипали;
Вотъ каково героемъ быть!
И ктожъ тому виною?
Орлы — неправильной войною,
Вотъ конецъ и утѣшеніе коршуна. —