Но тебя, твой станъ эфирный,
Сихъ ланитъ волшебный цвѣтъ,
15 Этотъ взоръ лукаво-смирный
Не создастъ никакъ поэтъ.
Cache-cache.
Вотъ арфа ея въ обычайномъ углу,
Гвоздики и розы стоятъ у окна,
Полуденный лучъ задремалъ на полу:
Условное время! Но гдѣ же она?
5 О, кто мнѣ поможетъ шалунью съискать,
Гдѣ, гдѣ пріютилась сильфида моя?
Волшебную близость, какъ бы благодать,
Разлитую въ воздухѣ чувствую я.
Гвоздики недаромъ лукаво глядятъ,
10 Недаромъ, о розы, на вашихъ листахъ
Жарчѣе румянецъ, свѣжѣй ароматъ:
Я понялъ, кто скрылся, зарылся въ цвѣтахъ!
Не арфы ль твоей мнѣ послышался звонъ?
Въ струнахъ ли мечтаешь укрыться златыхъ?
15 Металлъ содрогнулся, тобой оживленъ,
И сладостный трепетъ еще не затихъ.
Какъ пляшутъ пылинки въ полдневныхъ лучахъ!
Какъ искры живыя въ родимомъ огнѣ!
Видалъ я сей пламень въ знакомыхъ очахъ,
20 Его упоенье извѣстно и мнѣ.
Влетѣлъ мотылекъ, и съ цвѣтка на другой,
Притворно-безпечный, онъ началъ порхать.
О, полно кружиться, мой гость дорогой!
Могу ли, воздушный, тебя не узнать?
