Твоя утраченная младость,
10 Моя погибшая любовь!
Востокъ бѣлѣлъ… ладья катилась,
Вѣтрило весело звучало!
Какъ опрокинутое небо
Подъ нами море трепетало.
5 Востокъ алѣлъ… она молилась,
Съ кудрей откинувъ покрывало,
Дышала на устахъ молитва,
Во взорахъ небо ликовало…
Востокъ вспылалъ… она склонилась,
10 Блестящая поникла выя[1],
И по младенческимъ ланитамъ
Струились капли огневыя…
Потокъ сгустился и тускнѣетъ
И прячется подъ твердымъ льдомъ,
И гаснетъ цвѣтъ, и звукъ нѣмѣетъ
Въ оцѣпенѣньи ледяномъ.
5 Лишь жизнь безсмертную ключа
Сковать всесильный хладъ не можетъ:
Она все льется и, журча,
Молчанье мертвое тревожитъ.
Такъ и въ груди осиротѣлой,
10 Убитой хладомъ бытія,
Не льется юности веселой,
Не блещетъ рѣзвая струя.
Но подо льдистою корой
Еще есть жизнь, еще есть ропотъ,
15 И внятно слышится порой
Ключа таинственнаго шопотъ.
