свѣтлой стороны человѣчества для примиренія зрителей съ человѣчествомъ, для назиданія ихъ, и проч. О нравственности или нравоученіи литтературныхъ произведеній много было говорено. Кажется, Г. Баратынскій въ предисловіи къ поэмѣ Цыганка изслѣдовалъ сей вопросъ самымъ удовлетворительнымъ и убѣдительнѣйшимъ образомъ. Съ нашей стороны, совершенно съ нимъ соглашаясь, мы признаемъ безнравственнымъ сочиненіемъ только то, которое вводитъ въ соблазнъ и въ искушеніе. Равнодушное, безпристрастное изложеніе самаго соблазна можетъ не быть безнравственно. Авторъ, слѣдуя въ этомъ случаѣ Провидѣнію, допускаетъ зло, предоставляя внутренней волѣ и совѣсти читателя и зрителя пользоваться представленнымъ урокомъ по своимъ чувствамъ и правиламъ. Не должно забывать, что есть литтература взрослыхъ людей и литтература малолѣтныхъ: каждый возрастъ имѣетъ свою пищу. Конечно, между людьми взрослыми бываютъ и такіе, которые любятъ быть до старости подъ указкою учителя; говорите имъ внятно: вотъ это дѣлайте! а того не дѣлайте! за это скажутъ вамъ: пай дитя; погладятъ по головкѣ и дадутъ сахарцу. За другое: фи дитя, выдерутъ за ухо, и поставятъ въ уголъ! Но какъ же требовать, чтобы каждый художникъ посвятилъ себя на должность школьнаго учителя или дядьки? На что вамъ честные люди въ комедіи, если они не входили въ планъ комическаго писателя? Онъ въ извѣстную минуту, въ данномъ положеніи взглянулъ на нѣсколько лицъ — и нарисовалъ ихъ въ
