Мой Ласкаро подъ сосною
На дворѣ остановился,
935 Я вошелъ въ избу сырую
И пожалъ Каготу руку,
Приласкалъ его ребенка,
А ребенокъ былъ невзраченъ,
Какъ паукъ больной и тощій
940 Длиннорукій и голодный.
Если издали посмотришь,
Эти горныя вершины
Предъ тобой заблещутъ ярко
Золотымъ и краснымъ свѣтомъ.
945 Но вблизи поблекнутъ краски,
Пропадутъ эффекты свѣта,
И хребетъ разоблачится
Какъ величіе земное.
Вотъ и золото и пурпуръ
950 Оказались бѣлымъ снѣгомъ.
Этотъ снѣгъ томится грустью
Въ высотѣ уединенной.
На высокихъ Пиренеяхъ
Этотъ снѣгь хруститъ и плачетъ,
955 И безчувственному вѣтру
Онъ тоску свою ввѣряетъ:
Въ ледяной пустынѣ горной
Даже время замерзаетъ:
Каждый часъ ползетъ, какъ вѣчность,
960 Замороженная стужей.
Бѣдный снѣгъ, зачѣмъ я выпалъ
На хребетъ оледѣнѣлый
А не въ свѣтлую долину,
Гдѣ цвѣты благоухаютъ.
