Напротивъ, не стилемъ, а какъ будто стилетомъ начертаны колкія и ѣдкія записки французскаго доктора Антомарки, итальянца, сознательно упоеннаго скорбью и поэзіей своей родины.
Обѣ націи, британцы и французы, представили каждая по два человѣка обыкновеннаго ума, неподкупленныхъ господствующею властью, и эти присяжные судили императора и приговорили его — къ вѣчной жизни, къ вѣчному удивленію людей, къ вѣчному ихъ сожалѣнію.
Уже не мало великихъ людей проходило по нашей землѣ; тамъ и сямъ видимъ мы свѣтящіеся слѣды ихъ ногъ, и въ священныя минуты являются они тумавными призраками нашей душѣ. Но то-же великій человѣкъ видитъ своихъ предшественниковъ гораздо яснѣе; изъ отдѣльныхъ искръ ихъ земнаго свѣтлаго слѣда, узнаетъ онъ сокровеннѣйшія ихъ дѣянія; одного оставшагося отъ нихъ слова ему довольно, чтобы разгадать всѣ изгибы ихъ сердца… И живутъ такимъ образомъ, въ таинственномъ общеніи, великіе люди всѣхъ временъ, шлютъ чрезъ тысячелѣтія поклоны одинъ другому, и многозначительно смотрятъ другъ на друга, и взоры ихъ встрѣчаются на могилахъ отшедшихъ поколѣній, тѣснившихся между ними, и понимаютъ они другъ друга и любятъ. Что касается насъ, людей маленькихъ, мы не можемъ стать въ такія близкія сношенія съ великими людьми прошедшаго, мы изрѣдка лишь видимъ ихъ слѣдъ и ихъ туманный образъ, и для насъ въ высшей степени драгоцѣнно — узнать о комъ-нибудь изъ этихъ великихъ столько, чтобы душѣ нашей было легко воспринять его во всей жизненной его цѣлости и чрезъ то расшириться. Къ числу такихъ великихъ мужей принадлежитъ Наполеонъ Бонапарте. О немъ, о его жизни и стремленіяхъ знаемъ мы больше, чѣмъ о другихъ исполинахъ нашей земли, и съ каждымъ днемъ узнаемъ мы о немъ все больше и больше. Мы видимъ, какъ мало-по-малу возникаетъ изъ могилы засыпанный землею божескій ликъ, и съ каждою лопатой земли, снимаемой съ него, возрастаетъ наше радостное изумленіе предъ соразмѣрностью и красотой благородныхъ формъ, выступающихъ передъ нами, и мысленные перуны враговъ, хотящихъ сокрушить великій образъ, только
