Созерцать въ золотыхъ
Ризахъ лики святыхъ,
Пѣвчимъ хорамъ внимать
И блаженно вздыхать,
Въ тепломъ дымѣ кадилъ,
Чуя Господа силъ.
Но я, хилъ и убогъ,
Въ храмъ пробраться не могъ:
Суетливой толпой,
Тѣснотой, толкотней,
Я — безжалостно смятъ,
Я — отброшенъ назадъ.
И, какъ нищій-старикъ,
У рѣшотки поникъ.
Крестъ на храмѣ сіялъ,
Онъ одинъ затмевалъ
Сотни нашихъ свѣчей,
Весь въ багрянцѣ лучей
Онъ сіялъ отъ зари,
Что̀ твои алтари!
Тамъ стрижи вверхъ и внизъ
Чуть мелькая вились,
Созерцать в золотых
Ризах лики святых,
Певчим хорам внимать
И блаженно вздыхать,
В теплом дыме кадил,
Чуя Господа сил.
Но я, хил и убог,
В храм пробраться не мог:
Суетливой толпой,
Теснотой, толкотней,
Я — безжалостно смят,
Я — отброшен назад.
И, как нищий-старик,
У решётки поник.
Крест на храме сиял,
Он один затмевал
Сотни наших свечей,
Весь в багрянце лучей
Он сиял от зари,
Что твои алтари!
Там стрижи вверх и вниз
Чуть мелькая вились,
