Блѣдно-золотистымъ роемъ
Потухающихъ созвѣздій;
Кудри бога опускались
На широкіе покровы
Сизыхъ тучъ, и въ этихъ тучахъ
Отъ малѣйшихъ мановеній
Головы его мгновенно
Вспыхивали и сверкали
Стрѣлы молній. Передъ этимъ
Грозно-величавымъ ликомъ
Я былъ — малая снѣжинка,
Вьющаяся передъ глыбой
Снѣжной на челѣ высокихъ
Альпъ, прикрытыхъ облаками.
И когда стихалъ громовый
Шорохъ въ складкахъ надъ горами
Распростертой ризы бога,
Лепеталъ языкъ мой; крикъ мой,
Дерзкій крикъ мой поднимался
Выше, выше, и былъ слышенъ,
Какъ звукъ падающей капли
Въ тихомъ плескѣ океана
При безвѣтріи, въ часъ утра.
Бледно-золотистым роем
Потухающих созвездий;
Кудри бога опускались
На широкие покровы
Сизых туч, и в этих тучах
От малейших мановений
Головы его мгновенно
Вспыхивали и сверкали
Стрелы молний. Перед этим
Грозно-величавым ликом
Я был — малая снежинка,
Вьющаяся перед глыбой
Снежной на челе высоких
Альп, прикрытых облаками.
И когда стихал громовый
Шорох в складках над горами
Распростертой ризы бога,
Лепетал язык мой; крик мой,
Дерзкий крик мой поднимался
Выше, выше, и был слышен,
Как звук падающей капли
В тихом плеске океана
При безветрии, в час утра.
