Авось, потѣшитъ чѣмъ-нибудь…»
И Тросточка болтать пустилась,
И похвалилась
Своею тониной (въ ней видѣла всю суть),
Сказала, что у ней головка съ позолотой,
Что у нея цѣпочка есть,
Что ей, какъ барышнѣ, оказываютъ честь—
Съ предупредительной заботой:
Когда рѣшаются пуститься съ нею въ путь,
Спѣшатъ перчатки натянуть,
(Французской выработки лайку);
И что берутъ ее не какъ нагайку
Или дубину,— Боже сохрани!
Что, въ лѣтніе гуляя дня,
Она гордится кавалеромъ,
И что она уже не разъ
Служила барышнямъ примѣромъ,
Какъ изгибаться, не кривясь,
Воздушнымъ существомъ казаться,
И на себя не позволять
Всей пятернею опираться…
— «А почему? прошу сказать,»—
Сталъ, ухмыляясь, возражать
Ей нашъ Костыль широкорылый,—
«А я такъ радъ, когда всей силой
Авось, потешит чем-нибудь…»
И Тросточка болтать пустилась,
И похвалилась
Своею тониной (в ней видела всю суть),
Сказала, что у ней головка с позолотой,
Что у неё цепочка есть,
Что ей, как барышне, оказывают честь—
С предупредительной заботой:
Когда решаются пуститься с нею в путь,
Спешат перчатки натянуть,
(Французской выработки лайку);
И что берут ее не как нагайку
Или дубину,— Боже сохрани!
Что, в летние гуляя дня,
Она гордится кавалером,
И что она уже не раз
Служила барышням примером,
Как изгибаться, не кривясь,
Воздушным существом казаться,
И на себя не позволять
Всей пятернею опираться…
— «А почему? прошу сказать,»—
Стал, ухмыляясь, возражать
Ей наш Костыль широкорылый,—
«А я так рад, когда всей силой
