Терзали насъ, пытали, жгли, казнили —
И моремъ слёзъ и крови сталъ нашъ рай,
15 И казаки поникнули уныло,
Какъ на лугу помятая трава.
Рыданье всю Украйну огласило.
За головой катилась голова;
И посреди народнаго мученья —
20 Те-деумъ! ксендзъ ревѣлъ въ ожесточеньи.
Вотъ такъ-то Ляхъ, вотъ такъ-то другъ и братъ,
Голодный ксендзъ да буйный вашъ магнатъ,
Разторгли насъ, поссорили съ тобою,
Но еслибы не козни ихъ — повѣрь —
25 Что были бъ мы друзьями и теперь.
Забудемъ всё! Съ открытою душою
Дай руку намъ и имянемъ святымъ —
Христа, нашъ рай опять возобновимъ!
Она на барскомъ полѣ жала,
И тихо побрела къ снопамъ.
Не отдохнуть, хоть и устала —
А покормить ребёнка тамъ.
5 Въ тѣни лежалъ и плакалъ онъ.
Она его разпеленала,
Кормила, няньчила, ласкала
И незамѣтно впала въ сонъ.
И снится ей, житьёмъ довольный
10 Ея Иванъ; пригожъ, богатъ.
На вольной кажется женатъ: —
И потому что самъ ужь вольный.
