«Выпускала соколà да из правова рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
— Чтò правда, австрийцев побили? — спросил Долохов.
— А чорт их знает, говорят.
— Я рад, — отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
— Чтò ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, — сказал Жерков.
— Или у вас денег много завелось?
— Приходи.
— Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
— Да чтò ж, до первого дела...
— Там видно будет.
Опять они помолчали.
— Ты заходи, коли чтò нужно, все в штабе помогут... — сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
— Ты лучше не беспокойся. Мне чтò нужно, я просить не стану, сам возьму.
— Да чтò ж, я так...
— Ну, и я так.
— Прощай.
— Будь здоров...
|
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.
Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет