Должно быть, приедем около 20, скорее после, чем прежде. Я ничего путного здесь не делал. Вчера и нынче б[ыл] занят письмом к Гроту, брату философа, для помещения в его сборнике о Ник[олае] Гроте. — Письмо не важное, о различии религиозного и, так назыв[аемого], философского понимания жизни. У Грота Николая не б[ыло] этого религиозного понимания.3
Уж я давно вам всё пишу, ч[то] мне хочется писать, и я всё ничего не пишу, ч[то] лучше уж не писать этого и примириться с этим бездействием. Но не могу, все-таки хочется. Мне тоже оч[ень] хочется видеться с вами, и я, хотя и не знаю как, но, думаю, устрою это, когда приеду. И, разумеет[ся], объявив об этом тем, кому это неприятно.4
Здесь мне оч[ень] хорошо, но все-таки надо ехать, и Саше хочется. Она всё, несмотря на свою толщину, нездорова.
Видел в газете ваш ответ на возражение против ночлежного дома.5 Больше о вас за последнее время ничего не знаю. Желаю, чтобы вы продолжали быть в том бодром настроении, в к[отор]ом писали последнее письмо.6 Я так и не знаю, о чем вы пишете. Вы умеете не рассказыв[ать], а я всегда всё разболтаю и тем ослабляю, а иногда и вовсе уничтожаю желание писать.
Писем получаю много хороших, показывающих рост сознания, и не могу не радоваться.
Что мое письмо к Gandhy? Годится ли оно?7 Что Сытин с Кр[угом] Чт[ения] и Н[а] К[аждый] Д[ень]?8 Не думайте, чтобы я досадовал на задержку. Спрашиваю просто из любопытства. Книжечки из Н[а] К[аждый] Д[ень]9 подвигаются у Ив[ана] Ив[ановича], и это меня радует. Постараюсь из них уже выбрать самое доступное народное. Надо бы это пропустить через пересказ крестьян и детей и взрослых.10
Ну, прощайте пока, целую вас, Галю, Димочку и всех друзей.
16 сент. 1910.
Впервые опубликовано (с пропусками): Записи А. Б. Гольденвейзера, 2, стр. 290—291.
1 См. запись Толстого в Записной книжке (т. 58, стр. 224), переписано в Дневник под № 1 14 сентября, и письмо к С. А. Толстой, написанное в тот же день (т. 84, № 834).
