1897 г. Сентября 2. Я. П.
Получил ваш № 20 и виделся с Ростовцевым,1 кот[орый] уехал от нас 3-го дня. Вероятно, он приедет вместе с этим письмом, а то и раньше, и потому расскажет вам то, чтò видел и что мы с ним говорили.
Книги получил, благодарю за стар[ую] рукопись и Віrіbі.2 Я читаю его. Жалко, что не просто, а с литературной вычурностью написана эта книга.
Machiavelli я не читал, но вперед знаю, что J. Моrlеу3 должно быть хорошо. Прочту или не прочту, я с большим удовольствием порекомендую в «С[еверный] В[естник]»4 или [в] «Р[усскую] М[ысль]».5 Но надо знать, что он6 хочет, какие его условия. Поклонитесь ему от меня; я его знаю и невольно люблю, как любил его В. И. Алексеев,7 много мне про него рассказывавший. Только бы не забыть.
Дневник пока не мог прислать. Первые главы 2, очень плохие, отослал Мооду для перевода.8 Я уверен, что он переведет хорошо. Над последними и не последними, а серединными, там, где положительное определение иск[усства] и его назначения, всё еще работаю. Остальное кончил. Недавно мне казалось, что это прекрасно, а теперь совсем обратное кажется.
Что Шкарван? Я остановился на самом интересном месте из его писем: он должен б[ыл] присутствовать на собрании пасторов.9
Письмо в Швецию,10 черновое, к[оторое] вам привезет Рост[овцев], я еще исправлю и надеюсь завтра или послезавтра послать Арвиду Эрнеф[ельду].11
Что же, ваше письмо по душе?12 Я ничего про вас давно не знаю. Остановился я на том, что наем дома в Essex’e расстроился и что в Croydon’e вы должны évacuer.13 Что вы? Где вы? Как здоровье Гали, к[оторую] очень, очень благодарю за письмо ее и письма Шкарвана.
Чтò вы думаете об отнятии детей у молокан14 — вчера еще получил от них слезное письмо — и о моем письме Государю.15 Надо бы писать об этом, да мне не хочется развлекаться по мелочам.
