появление их произвело официальную суматоху. Я очень рад, что они хоть там проскочили. У «Нивы» больше 100 т. подписчиков. Если каждый номер средним числом прочтут 10 человек, то рассказ этот достигнет миллиона человеческих душ, и именно таких, для кого он больше всего нужен: священников сельских, учителей, писарей и т. п. Нет сомнения, что если бы он не появился в «Ниве» раньше 12-го тома, то невозможно было бы его больше нигде в России напечатать в течение всего того времени, покуда внешние обстоятельства не изменятся. А он особенно нужен именно при преобладании настоящей нетерпимости. — «Много ли человеку земли нужно», как рассказ не рискованный, я отдал Оболенскому, который был очень встревожен тем, что он не дает своим подписчикам обещанных ваших статей, и собирался сделать объявление о том, что у него больше не будут появляться ваши вещи — ради того, чтобы не вводить в заблуждение подписчиков. Ему пропустили этот рассказ. Вместе с тем мне разрешили издание в отдельной книжке под заглавием «Три сказки» — «Много ли человеку земли нужно», «Зерно» и «Краюшку». Всё это без помарок за исключением в «Много ли земли» слов: «стали красным петухом грозить». — «Крестника», как рискованный рассказ, я отдал в неподцензурное издание «Книжки Недели». Там пропустили, и теперь рассчитываю, что пропустят и для отдельной книжки. «Первый винокур», комедию, мне разрешили отдельною книжкою... «Кающегося грешника» я еще не представлял. Все говорят, что это весьма рискованная вещь. Не торопясь соображу, как лучше с ним поступить. Я телеграфировал вашей жене, прося выслать мне 12 том. Войду в сношения с цензурой по поводу издания «Ивана-Дурака» отдельно, — вероятно, с некоторыми помарками, покуда еще он не успел наделать много шуму. — Вообще я очень радуюсь тому, что нам удастся дать народу ваши рассказы и еще несколько хороших вещей: «Жадный мужик» Эртеля, «Марья-кружевница», «Четыре дня», «Махмудкины дети». Гаршин написал прекрасно «Правителя Аггея». Он вложил туда всё то хорошее, чем он владеет, — теплоту, нежность. Он сначала появится в Русской мысли, и мне очень интересен ваш отзыв. На последние мои письма и посылки я не получал от вас ответов на то, о чем спрашивал... 1. Прочли ли рукопись от Рутцен (перевод из Диккенса) [см. ниже прим. 5]. Ваш отзыв нужен, т. к. она его ждет. — 2. Получили ли письмо о заимствовании нами для сборника рассказов из «Книжек для чтения» издания вашей жены». — В заключительной части письма Чертков жалуется на Озмидова, который, работая для «Посредника» у Сытина, проявляет к нему сухое, недоброжелательное отношение и, на попытки его, Черткова, смягчать это отношение, так как сам он испытывает к Сытину теплое чувство, отвечает только, что «ей Богу это ему давно всё известно» и т. п.
Из новых произведений Толстого, о которых пишет здесь Чертков, «Три старца», напечатанные в «Ниве» за 1886 г., № 13, для «Посредника» разрешены не были. — О сказках «Крестник» и «Много ли человеку земли нужно» см. прим. 8 к п. № 100 от 22 февраля 1886 г. Первая из них для «Посредника» не была разрешена. Вторая, напечатанная предварительно в «Русском богатстве» 1886 г., № 4, вошла в книжку изд. «Посредника» «Три сказки», М. 1886 (дозв. ценз. в Спб. 2 апреля) вместе с сказкой «Зерно
