выгоду людскую. Если дело идет только о выгоде, то, разумеется, надо рабочим соединиться и разгромить богатых и отобрать у них то, что они захватили, и побить тех, к[оторые] будут противиться; но если дело идет о добре, о том, как не то что устроить добрую жизнь всех людей (никто не может устроить жизни всех людей), а каждому из нас жить доброю жизнью, то надо поступать совсем иначе, чем так, как мы бы поступали для выгоды своей и для отместки тем людям, которые так долго всячески обижали нас.
Для того, чтобы жить доброю жизнь[ю,] надо не ненавидеть людей и не стараться наказать их, а любить и прощать. Ваше же письмо всё дышит злобой против людей, и злоба эта может пригодиться для личной и временной выгоды некоторых, но может быть всегда только вредна для всех людей.
Вот в этом вы неправы.
25 нояб. 1906.
Печатается по копировальной книге № 7, лл. 172—173.
Иван Павлович Борунов (р. 1853) — рабочий. С двенадцати лет поступил в ученье к хозяину, позднее работал на железных дорогах и на различных заводах. В 1906 г. служил в модельных мастерских завода Гартмана в Луганске.
Ответ на письмо Борунова от 18 ноября 1906 г., осуждающее Толстого за теорию непротивления злу насилием: «Можно ли надеяться достигнуть благих результатов, не сопротивляясь активно произволу правящих нами, да и в силах ли человеческих выдержать, не вступиться в защиту избиваемых, насилуемых близких людей... А сколько их — один бог ведает. Сколько одних мужиков, пропадающих с голоду, сколько засажено по тюрьмам и сколько безвинно страдающих, оторванных от семьи, которой они были единственной поддержкой. И семьи остались на произвол судьбы, и правители наши не только сами не идут на помощь голодающим, а не позволяют и частным лицам помогать им... Как же тут не противиться злу, ведь подумайте только, сколько веков трудящийся рабочий народ не противился произволу правителей, начальников, хозяев заводов и фабрик. И чего же он достиг этим? Только того, совсем было задавили и физически и нравственно... Теперь же за короткое время, как только рабочий люд стал приходить в сознание и противиться активно, — уже не то совсем... И сейчас слава богу рабочий народ воспрянул духом и почувствовал себя человеком, а не рабочим скотом, каким нас недавно считали наши эксплуататоры. Все это благодаря, хотя еще и неполной, организации рабочего народа, неполной, потому что еще много есть среди нас бессознательного, темного народа. Но мы не теряем надежды, что со временем, бог даст, все придут в сознание, что в союзе наша сила».
