или неприятно это будет людям, а только потому, насколько поступки приятны богу. По отношению же людей главное дело в том, чтобы пребывать в любви к ним, т. е. не испытывать к ним недоброжелательства, хотя бы они и ненавидели и оскорбляли. И главное, что нужно для этого, это, любя, понимать их и, понимая, любить их. А то часто бывает, что для того, чтобы не раздражить людей, угодить им, не делаешь того, чего требует от тебя бог, и вместе с тем чувствуешь недоброе чувство к тем людям, ради к[оторых] ты отступил от требований бога. И выходит двойной грех: и тот, что ты не исполнил того, что хотел бог, и не любишь тех людей, ради к[оторых] ты сделал это. А надо б[ыло] напротив: сделать то, чего требует совесть, и, понимая их положение, не переставая любить тех, кому неприятен твой поступок. Тогда ты наверное сделал бы то, что должно для себя, и по всем вероятиям добро тем, с кем имел дело. Я горьким опытом узнал эту ошибку и очень желаю вам не делать ее. Посылаю вам несколько книг. Пишите мне о том, как сложится дальше ваша жизнь.
18 февр. 1906.
Печатается по копировальной книге № 6, лл. 489—492. Впервые отрывок опубликован в «Русских ведомостях» 1910, № 262 от 13 ноября. Почти полностью опубликовано в ПТС, 1, № 243, с неверной датой: «10 февраля 1906 г.».
Ответ на письмо Шейермана от 31 января 1906 г.
1906 г. Февраля 18. Я. П.
Любезный Шкарван,
Как жалко, что вы так раздражаетесь. Я приписываю это вашему нездоровью, но думаю, что все-таки во власти каждого человека воздерживать себя и не причинять зла людям (и близким), а главное не питать в душе зла против них. — Если вы в спокойном, здравом состоянии обсудите дело, то не можете не понять и не знать, что как я отказался раз навсегда от права на свои писания и никак не могу вдруг изменить это решение, так и Черт[ков], строго держась этого принципа за себя и меня, не мог изменить этого.