K. M. Гол[ицинской], мы не имѣемъ право душить молодое чувство, требующее свободы и размахъ, такъ сказать. Ну, вотъ жалкая толпа, — уйдемте.
Петр. Я только поужинаю на сватьбѣ.
К. М. Хорошо, въ 9 часовъ будь на станціи.
Ст[удентъ] (пъетъ чай). Что толковать, Катерина Матвѣевна, не пріобщитесь ли? Не вредно. Синьоръ же Венеровскій самъ по себѣ, а мы сами по себѣ.
К. М. Напрасно этотъ человѣкъ попадается мнѣ на глаза, я должна ему высказаться. Онъ [1 неразобр.]
В[енеровскій]. А, такъ то-съ! А я васъ попрошу покорно молчать; а ежели вамъ не благоугодно будетъ-съ, то я заставлю васъ. Мы, дѣйствительно умные люди и люди дѣла, тѣмъ то и отличаемся отъ болтушекъ, что мы не даемъ никому взять себя въ руки, а сами беремъ въ руки-съ. (Подходитъ къ ней и грозитъ.) Какъ вы не хвастаете свободой отъ предразсудковъ, кое что вамъ не хотѣлось бы распубликовать...
К. М. Вы подлецъ, Венеровскій! И это говоритъ вамъ не женщина, a человѣкъ, да.
В. (Говоритъ громче). А вы глуповаты, да и недоразвиты.
К. М. Что? Что онъ говоритъ? Алексѣй Павловичъ, если вы честный человѣкъ, вы должны убить этаго негодяя. Онъ оскорбляетъ меня — я женщина, нѣтъ, я человѣкъ... но — о, Боже мой, какъ я его ненавижу! Алексѣй Павловичъ, да что вы пьете чай въ такую минуту! Петруша спитъ. (Бросаетъ его чашку на полъ. )
Ст. Чтожъ мнѣ препираться, въ чужомъ дѣлѣ-съ. Анатолій Дмитріевичъ синьоръ почтенный, и вы дѣвица уважительная, чтожъ мнѣ то-съ.
К. М. Тутъ не шутки. Ежели есть въ васъ тѣ убѣжденья, въ силу которыхъ мы соединились съ вами на служенье общему дѣлу, вы обязаны защитить слабаго... да иначе, вы такая же дрянь, какъ и всѣ.
Ст. Право, лучше уладить. — Пустое словоизверженіе. Мы одинъ другому не мѣшаемъ. —
К. М. — Боже мой! Боже мой! ⟨какая вереница мыслей идетъ.⟩
ЯВЛЕНIЕ [5.]
Входитъ Л[юбочка].
Л. Что это? Катя, ты какъ? Петруша! Что съ нимъ?
Ст. Ничего-съ, синьоръ Петрилло поспитъ и будетъ веселъ и здравъ.
- ↑ В окончательной редакции комедии это явление (на станции) входит в состав V действия.
