верны. Особенно поразило меня ваше смелое осуждение американского народа, не исполнившего своего (vocation) призвания. Вообще вся книга эта проникнута самым глубоким, истинно христианским духом. Но я нахожу в ней один важный недостаток, ослабляющий ее значение. Надеюсь, что вы примете мое мнение, справедливо ли оно, или нет, с тем же самым религиозным сознанием, с к[оторым] я обращаюсь к вам, а именно с те[м], [что] наши отношения по этому предмету суть отношения не наши — между нами: Толст[ым] и Herron’ом, — а отношения наши к богу. Вся книга и проповедь ваша, по моему мнению, ослабляется тем, что пытаетесь влить вино новое в мехи старые.
Мехи старые, кот[орые] вы хотите наполнить новым вином, это государство и церковь. Государство есть форма языческая, и государство с самоотречением (sacrifice) есть отрицание государства. Еще более церковь — та, кот[орую] мы знаем, как католич[еская], так и протест[антская], — как только она в лице своих членов перестала быть самоотвержен[ной] христианской, а стала тем стремящимся к своим целям учреждением, так церковь уже перестала быть формой, годной для принятия в себя христ[ианского] содержания. — То, что вы хотите удержать неудержимое, отжившее, — госуд[арство] и церковь — лишает ваше сочинение во многих местах ясности и силы и вводит читателя в область чего-то неясного и неопределенного. Поэтому
Письмо сохранилось только в виде чернового отрывка. Датируется на основании письма Херрона от 3 июня н. ст., на которое отвечает Толстой, и записи в Дневнике Толстого от 4 июля (см. т. 53, стр. 45).
1 [Джорджу Д. Херрону.
Милостивый государь,
Я очень внимательно прочел вашу книгу «Христианское государство» и попытаюсь высказать вам мое искреннее мнение о нем.]
1895 г. Июля 2—3. Я. П.
Dear Sir, I received your booklets and thank you for sending them. I aprove especially of the pamphlet the Federation.1
Ваша страна2 находится в самых выгодных условиях для того, чтобы установить свободный от грехов старого мира