Страница:L. N. Tolstoy. All in 90 volumes. Volume 65.pdf/254

Эта страница не была вычитана

она в истине. Так что строгое, точное определение церкви — это люди, утверждающие про себя, что то понимание истины и исполнение ее, которое они себе усвоили, есть единое правильное. А это ведь говорит всякий человек, который признает ту форму, которую он избрал, единой правильной. Это стремление людей создавать форму и признавать ее правильной, хотя бы это и не доходило до жестокости церковной, есть главное препятствие христианству — это трение. И задача людей, идущих за Христом, — уменьшать это трение сколь возможно. Форм для следования по пути Христа, как точек на бесконечной линии, бесконечное количество и ни одна не важнее другой. Важна быстрота движения. А быстрота движения в обратном отношении к возможности определения точек.

Еще: вы говорите, что вам не нравится слово и понятие самосовершенствование и также не нравится совершенствование: оно слишком неопределенно и широко. Я это понимаю. Я об этом самом, — а это имеет связь с вопросом об общинах и о формах — думал так (притча о садовниках, не дающих оброка, и о талантах). Жизнь истинная дана человеку под двумя условиями: 1) чтобы он делал добро людям (добро же есть только одно — увеличивать любовь в людях — накормить голодного, посетить больного и т. д. — всё это только для того, чтобы увеличивать любовь в людях), а 2) чтобы он увеличивал данную ему силу любви. Одно обусловливает другое: добрые дела, увеличивающие любовь в людях, только тогда таковы, когда при совершении их я чувствую, что во мне увеличивается любовь, когда делаю их любя, с умилением; увеличивается не во мне любовь (я совершенствуюсь) только тогда, когда я делаю добрые дела и вызываю любовь в других людях. Так что, если я делаю добрые дела и остаюсь холоден, или если совершенствуюсь и думаю, что увеличиваю в себе любовь, а это не вызывает любви в людях (другой раз еще вызывает зло), то это не то. Только тогда — и мы все это знаем — я наверно знаю, что то, когда и я люблю больше, и люди делаются от этого любовнее (между прочим это доказательство того, что любовь есть единая сущность. Бог один во всех нас — раскрывая его в себе, раскрываешь его в других, и наоборот).

Так вот я думаю, что всякое устройство, всякое определение, всякая остановка сознания на каком-нибудь состоянии есть преобладание заботы об увеличении в себе любви, самосовершенствования

222