Страница:L. N. Tolstoy. All in 90 volumes. Volume 65.pdf/195

Эта страница не была вычитана

антипатичного мне текста: «верую, п[омоги] м[оему] н[еверию]». А чувство сиротливости смиренной и покорной, когда хочется отдохнуть, отдавшись кому-нибудь другому, сильному, чувство, при к[отором] говорится: «Господи, милост[ив] б[уди] м[не] греш[ному]», я не только понимаю, но часто испытываю. И после того, как послал вам письмо, несколько раз молясь говорил это и вспоминал о том, что я не имел права написать1 вам. Правда, что это слабость, но слабость общая людям. — Мы живем по-старому. По-старому мы с М[ашей] ближе всех друг к другу. Ваше письмо на нее произвело тоже хорошее впечатление, как и на меня. Она смотрит на жизнь и свою (мы на-днях ходили с ней гулять и говорили) хорошо. Живет, стараясь делать хорошее; теперь у нее началась школа (у Фомича;2 в отдельном домике запретили); и кротка, и добра, и ничего не загадывает, и ничего в своих взглядах и чувствах (как я думаю) не изменяет. В замужестве потребности не чувствует. И я за нее тоже. Если бы Таня спросила меня, выходить ли ей замуж, я сказал бы: да. А М[аша] спросила бы, я сказал бы — лучше нет, если она сама не чувствует в этом необходимости.

Я чувствую, что у вас в душе вопрос: любит ли она меня? Я думаю, что да. По крайней мере, из посторонних мущин никто для нее не имеет такого значения, как вы, и она любит вас. Но, как вы писали, разъяснение брачного вопроса с христ[ианской] точки зрения, имело на нее такое же влияние, как и на вас. Прежде разумное сознание влекло туда же, куда и чувство; теперь оно влечет в другую сторону, и сила не чувства, а влечения чувства уменьшилась, но толчки и дерганья, происшедшие от этой перемены, еще не прошли, и душевное состояние еще не установилось ни у вас (я думаю), ни у нее. Поэтому тем лучше ничего не предпринимать. Когда мы говорили с ней, она сказала: пока ты жив, мне есть дело здесь, и я ничего не буду предпринимать. Но если ты умрешь, я не останусь дома. — Нечего загадывать, сказал я, и она от сердца согласилась. — Мне давно хотелось всё это высказать вам, милый друг, и вот и вышла такая минута, и пишу. А то было что-то между нами. А это нехорошо, надо любить друг друга.

Ругин был здесь, и случилось очень неприятное, т. е. такое, кот[орое] показалось очень неприятным, но вышло хорошо. Кто-то сказал жене, что он не только б[ыл], но что он будто теперь болен. И, разумеется, никакие убеждения не помогли, и

165