Критику чистого практического разума3 я приобрел. Нынче посылаю для получения по нем объявления от вас. Впрочем, теперь у меня книг и матерьялов по двум разнородным предметам4 так много, что я в них теряюсь.
Соловьева статью в Гражданине5 пришлите, пожалуйста. Заглавие очень для меня заманчиво. Вера, знание и опыт. Встретился в Москве с Б. Чичериным. Он пишет сочинение о знании и вере.6 У меня живет учителем математики кандидат Петерб[ургского] университета,7 проживший два года в Канзасе в Америке в русской колонии коммунистов. Благодаря ему я познакомился с тремя лучшими представителями крайних социалистов8 — тех самых, которые судятся теперь.9 Ну и эти люди пришли к необходимости остановиться в преобразовательной деятельности и прежде поискать религиозной основы. — Со всех сторон (не вспомню теперь кто) все умы обращаются на то самое, что мне не дает покоя.
С нетерпением жду вашей статьи.10 Одна фраза вашего письма мне сделала больно. Вы пишете —отослал последние коректуры и взялся за свою статью. Вы нечаянно признались, что эта пустая работа мешала вашей.
Смерть Некрасова поразила меня.11 Мне жалко было его не как поэта, тем менее как руководителя общественного мнения, но как характер, который и не попытаюсь выразить словами, но понимаю совершенно и даже люблю не любовью, а любованьем.
Нынче пережил тяжелую минуту — должен был отказать нашему швейцарцу — он сделался невыносим своею грубостью и дурным характером.12
Есть ли в монгольской древней религии что-нибудь настолько же разработанное, как Веды,13 Трипитака14 и Зенд-Авеста,15 и дошли ли в этой религии до настоящего, т. е. высокого?
Откуда вы мне приводили слова Лаотцы?16 —
Обнимаю вас от всей души, дорогой друг, и желаю вам в этом году того, о чем молюсь каждый день, спокойствия в труде.
О 2-х экз[емплярах]17 пишу с этой почтой.
3 генварь
1878
