Мы живем теперь 2 месяца одни одинешеньки с детьми, к[оторы]е первые эгоисты, и никому до нас дела нет. В Пирагове нас забыли и в Москве, думаешь, тоже. И сам понемножку забываешь.
Я не могу рассказать, что я хочу, но ты очень молода и потому, может быть, поймешь, а мне два дня всё это одно в голове. И особенно Феты навели меня на эту мысль. Как хорошо тому жить и с тем жить, кто умеет любить. Ты, пожалуйста, напиши (всё равно, правда ли, неправда ли), что ты нас любить для нас. Я Дорку1 полюбил очень за то, что она не эгоистка. Как бы это выучиться так жить, чтоб всегда радоваться другому счастью.
Ты никому не читай, что я пишу, а то подумают, что я с ума сошел.
Я только проснулся, и в голове сумбур и раздраженье, как будто мне лет 15, и всё хочется понять, чего нельзя понять, и ко всем чувствуешь и нежность и раздражение.
Один огурец прошел. Через 6 огурцов мы тебя увидим.2 Это очень хорошо.
Прощай, напиши нам поподробнее о себе. Хотя эта моя дичь и не стоит того.
Отрывок впервые опубликован в Б, II, стр. 63—64; полностыо, с датой: «1865 г. Февраль», в ПТС, I, № 57. Датируется по письму С. А. Толстой, к которому является припиской.
1 Собака Толстого (она же Ласка в романе «Анна Каренина»).
2 В переписке Толстых начала 1860-х гг. с семьей Берсов часто встречается счет времени огурцами. Огурец соответствовал одной неделе. Т. А. Берс 29 января 1865 г. писала: «Вот скоро масленица, там 7 огурцов, осьмой святая и весна».
1865 г. Февраля 28. Я. П.
Пора, пора, милая Таня. Уж 3-й огурец — осталось 4-е. Спасибо за известие от Галицына.1 Мне всё интересно. Но теперь не пишется, слишком много думается, и музыка слишком сильно действует. Весна приближается. Что твой голос?
Приписка к письму С. А. Толстой.
Впервые опубликовано Т. А. Кузминской в ее книге «Моя жизнь дома и в Ясной Поляне», III, стр. 46. Год определяется сопоставлением
