18 Я. Еще мрачнѣе. Обидѣлъ тульскую попрошайку. Кромѣ писемъ написалъ кое какъ дней 8 или 9 и переговорилъ съ Булг[аковымъ]. Хорошо только одно: ч[тò] я самъ себѣ гадокъ и противенъ, и знаю, что того и стóю. Теперь 5-й часъ. Вечеромъ ничего особеннаго.
19 Янв. Всталъ бодрѣе. Гуляя, думалъ о томъ, что хорошо бы б[ыло] завести опять школу: передавать то, что знаю о вѣрѣ и самому себя провѣрять. Потомъ письма мало интересн[ыя], и недурно сдѣлалъ дни до 20-го. Ѣздилъ съ Тан[ей], Сашей и дѣтьми на свой кругъ по Засѣкѣ. Была трогательная дама изъ Севастоп[оля]. Я не дурно говорилъ съ ней, сказалъ, что могъ. Теперь 5-й часъ.
Вечеръ какъ обыкновенно. Немного занялся Н[а] К[аждый] Д[ень].
20 Ян. Мало спалъ. Не одѣваясь, работалъ надъ Н[а] К[аждый] Д[ень]. Походилъ. Жалкіе просители. Письма, — отъ К[узминскаго] глупое и гадкое. Къ стыду своему долго не могъ побѣдить недобраго чувства. Кончилъ Н[а] К[аждый] Д[ень]. Была жалкая солдатка. Далъ ситца. Потомъ верхомъ. Был Б. Чтото мнѣ неловко съ нимъ. На душѣ нехорошо — не добро. Борюсь. Хорошо, что продолжаю быть гадокъ самъ себѣ. Иду обѣдать.[1]
21[2]Января 1910 г. Я. П. 1) Чѣмъ опредѣленнѣе и рѣшительнѣе рѣшаются вопросы о неизвѣстномъ, о душѣ, о Богѣ, о будущей жизни, тѣмъ неопредѣленнѣе и нерѣшительнѣе отношеніе къ вопросамъ нравственнымъ, къ вопросамъ жизни.
2) Нѣтъ болѣе распространеннаго суевѣрія, какъ то, что человѣкъ съ его тѣломъ есть нѣчто реальное. Человѣкъ есть только центръ сознанія, воспринимающаго впечатлѣнія.
3) Пространство и матерія, время и движеніе, а также и число суть понятія, которыя мы не имѣемъ права относить къ явленіямъ внѣвременнымъ и внѣпространственнымъ, какъ душа, Богъ.... Нельзя говорить про Бога, что Онъ одинъ или три (число), или про душу, что она будетъ, или «на томъ свѣтѣ».
Все это понятія пространственныя или временныя, и потому,
- ↑ Записи от 21 и 22 января вписаны в тетрадь Дневника рукою А. Л. Толстой.
- ↑ Цыфра 21 исправлена рукой Толстого из: 22.
