объясняется нерелигіозность нашихъ высшихъ класовъ. Тѣлесный трудъ оставляетъ мозгъ свободнымъ, но не то съ умственнымъ трудомъ.
5) Трагизмъ положенія въ томъ, что нѣтъ иного выбора, какъ только грубая языческая церковность или истинное христіанство. Но въ истинно[мъ] христіанствѣ человѣкъ одинъ; нетольк[о] одинъ, но большинство враждебно ему. И люди не берутъ ни того, ни другого и остаются безъ всякой, какой бы то ни было вѣры.
6) Вчера, записывая, не понялъ о воскресеніи. Воскресеніе значитъ то, что изъ гроба своей личности выходишь посредствомъ любви въ жизнь Всего, въ любовное сознаніе всего, съ чѣмъ входишь въ общеніе, въ соприкосновеніе, въ готовность любви ко всему.
А всего этого, скрытаго отъ меня во времени и пространствѣ, и нѣтъ вовсе. Есть только Богъ, то начало безпространственное и безвременное, к[отор]ое во мнѣ.
7) Я знаю, что тѣ простыя и ясныя истины о жизни, к[оторыя] я пишу теперь, навѣрное будутъ опредѣляться учеными читателями будущаго мистицизмомъ или еще какимъ нибудь названіемъ, дающимъ имъ возможность, не понимая ихъ, оставаться въ своемъ невежествѣ спокойно-самодовольными.
8) Я сердитъ, но вотъ начинаетъ дѣйствовать желудокъ, и сердце проходитъ. Матеріалистъ скажетъ: вотъ вамъ и духовн[ое] «я»: все отъ тѣла. Но вѣдь его разсужден[іе] основано на томъ, что человѣкъ зналъ, что онъ сердитъ, и знаетъ, что при дѣйстві[и] желудка сердитость прошла. Стало быть основа всего — сознаніе. A сознані[е] не отъ тѣла.
9) Христіанство Константина, принятое народами, тоже, что принятое выгодное на видъ условіе, главныя требованія к[отор]аго скрыты. Назвался груздемъ, полѣзай въ кузовъ.
10) Самое трагикомическое въ нашемъ христіанствѣ то, ч[то] оно вводится и распространяется между бѣдным[и] и слабым[и] — сильными и богатыми, тѣми самыми, существованіе к[отор]ыхъ отрицается христіанствомъ.
11) Божественное я есть то я, к[отор]ое сознаетъ себя. Рука, нога, носъ, животъ, мозгъ не сознаютъ себя. Не сознаетъ себя[1]
- ↑ Эти три слова в подлиннике повторены два раза — очевидно описка.
