Толстой просил Н. Г. Суткового взять на себя распределение этих денег среди крестьян Самарской губернии, где, по газетам, голод был особенно силен. 25 апреля 1907 г. Н. Г. Сутковой выехал в Самарскую губернию. С места он послал Толстому несколько писем с описанием положения дел, а 1—3 июня написал обширное письмо о жизни и религиозных воззрениях «добролюбовцев» (последователей А. М. Добролюбова, см. прим. 75), среди которых он поселился.
98. 3635. написал ему о Добролюбовцах. — Толстой отвечал Н. Г. Сутковому, на его письмо о «добролюбовцах» от 1—3 июня 1907 г., 7 июня 1907 г. Соглашаясь с основным религиозным учением «добролюбовцев», Толстой оговаривался: «То же, что вы пишете об их собраниях и храме молчания и бодрствования, есть то же, что было и есть у квакеров и боюсь, что может выродиться в обряд». Далее Толстой высказывается и против распространенного у «добролюбовцев» «нежелания знать книги», указывая на значение преемственности духовного опыта человечества и на ошибочность «выделения себя от людей в кучку праведников». «В этом мне кажется ошибка Добролюбова и его друзей», пишет Толстой в заключение письма.
99. 372—3. Потерял записную книжку у кровати. — У Толстого было несколько записных книжек. Одна всегда лежала на ночном столике; просыпаясь ночью, он записывал в нее приходившие ему мысли. В Дневнике речь идет именно о такой книжке.
100. 3712. Был у Мар[ьи] Ал[ександровны]. — Мария Александровна Шмидт (1844—1911) — близкий друг и убежденный единомышленник Толстого, бывшая классная дама в Николаевском женском училище в Москве, жила физическим трудом в усадьбе Овсянниково, в пяти верстах от Ясной поляны. Биографии М. А. Шмидт посвящена книга: Е. Е. Горбунова-Посадова, «Друг Толстого Мария Александровна Шмидт», изд. Толстовского музея, М. 1929. См. т. 49, прим. к записи Дневника от 20 апреля 1884 г.
101. 3712—13. Она взволнована Скуратовскими мужиками. — Скуратово — деревня близ Овсянникова, где жила М. А. Шмидт. Акцизное управление решило перевести казенную винную лавку в эту деревню и дало скуратовскому крестьянину двести рублей задатка для постройки помещения. Он выстроил дом. Между тем скуратовские крестьяне не хотели, чтобы у них была «казенка». Управление требовало, чтобы, если крестьяне не хотят, чтобы у них была винная лавка, они вернули обратно задаток. М. А. Шмидт очень близко к сердцу принимала это дело.
102. 3713—15. я не могу не видеть..... спасти людей. — В своих «Яснополянских записках» Д. П. Маковицкий записывает под 7 июня 1907 г.: «Лев Николаевич говорил, что овсянниковскиѳ и скуратовские мужики начинают с того, что если будет кабак, то они сопьются. Борются со злом внешними средствами; а самое драгоценное — внутреннее, — внутреннее освобождение». Дело с открытием в Скуратове винной лавки кончилось лишь после того, как единомышленник Толстого, помещик Черниговской
