673. 30120. Ушедший странств[овать] от жены — это, повидимому, тот самый сюжет, на который Толстым в феврале 1905 г. был написан рассказ «Корней Васильев».
674. 30121. Кормилицы — этот сюжет значится и в списке сюжетов 1903 г., опубликованном А. Б. Гольденвейзером в издании: «Русские Пропилеи», т. 2. Материалы по истории русской мысли и литературы. Собрал и приготовил к печати М. Гершензон, изд. М. и С. Сабашниковых, М. 1916, стр. 350—351. (См. также т. 54, стр. 340.) Об этом сюжете, оставшемся неиспользованным, А. Б. Гольденвейзер сообщает: «Помню, что Лев Николаевич говорил об этой теме: о женщине, бросившей своего ребенка и кормящей чужого».
675. 30124. Убийца, ужаснувш[ийся] непротивлению. — Впервые находим этот сюжет в списке, составленном Толстым в 1886—1888 гг.; здесь он обозначен словами: «Убийца. За что?» (см. т. 50). Затем в Дневнике 29 мая 1889 г. Толстой записывает: «Еще, ходя по лесу, где я преследовал без жалости, добивал раненого зайца, подумал о том, как невинны должны быть убийцы. Они думают о другом и убивают без борьбы. Но стоит опомниться... Как хороша могла бы быть история об убийце, раскаявшемся на незащищавшейся женщине». Далее 13 декабря 1897 г. Толстой в числе тех сюжетов, которые «стоит и можно обработать как должно», записывает: «(прекрасно) разбойник, убивающий беззащитных». В списке сюжетов 1903 г. этот сюжет обозначен словами: «Разбойник кается» (см. т. 54, стр. 340). Сюжет этот, так долго занимавший Толстого, не был им разработан в виде отдельного произведения, а вошел лишь как эпизод в повесть «Фальшивый купон», где Степан Пелагеюшкин убивает беззащитную учительницу Марию Степановну, после чего в нем происходит внутренний переворот. Этой же теме посвящен один из эпизодов «Воскресения» — рассказ о каторжнике Федорове, выпущенный автором в окончательной редакции (см. т. 33). Наконец в 1907 г. Толстой изложил этот сюжет для «Детского круга чтения» в небольшом рассказе о каторжнике Федотке (см. т. 39).
676. 30127. Александр — Кузмич — изображение истории Александра I с точки зрения сибирского старца Федора Кузьмича, в котором народная легенда видела удалившегося от мира императора Александра I. Этот сюжет был Толстым использован в ноябре—декабре 1905 г. в неоконченных «Посмертных записках старца Федора Кузьмича». См. прим. 389.
677. 30128. Персиянинов — нам неизвестно ни лицо, носившее такую фамилию, ни содержание связанного с ним сюжета, который занимал Толстого еще в 1896—1897 гг. В Дневнике Толстого 14 сентября 1896 г. есть запись: «Вспоминал два прекрасных сюжета для повестей: самоубийство
