слава Богу, начинаю уже испытывать это, какъ поднявшійся на ноги качающiйся ребенокъ. «Дыбочки! Дыбочки!»
3) Да, несомнѣнно, всѣ люди должны переживать три степени ясности сознанія. Первая — когда ограниченность божественной силы въ тебѣ принимаешь за отдѣльное существо. Не видишь своей связи съ безконечнымъ началомъ. Второе — когда видишь, что сущность твоей жизни есть духъ, но, не отрѣшившись отъ понятія своей отдѣльности, думаешь, что твой духъ въ тѣлѣ — отдѣльное существо — душа. И третье — когда сознаешь себя ограниченнымъ проявленіемъ[1] Бога, т. е. единаго истинно существующаго невременнаго и непространственнаго. — Отъ этого три рода жизни: а) жизнь для себя, б) жизнь для людей и в) жизнь для Бога. Отъ непониманія этого споры, несогласія, ошибки, осужденія. Какъ ребенку грудному,[2] находящемуся на первой ступени, я не могу внушить необходимости помнить о другихъ людяхъ и сдерживать себя, такъ и человѣку, живущему для людей, будутъ непонятны доводы о томъ, что надо жить для Бога, хотя бы это и было несогласно съ требованіями людей. Отъ этого всѣ несогласія и осужденія. Старайся вообще поднять брата на высшую ступень сознанія, но не требуй отъ него согласія съ доводами изъ той области, к[оторая] еще чужда ему.
4) Да, человѣкъ несвободенъ, и люди несвободны, но они всѣ идутъ къ большей и большей свободѣ, къ высшему сознанію — въ этомъ жизнь. И потому я не могу самъ себя по произволу поднять на высшую степень сознанiя, но, вступивъ на извѣстную степень сознанія, я могу и долженъ или, скорѣе: не могу не содѣйствовать уясненію сознанія своего и другихъ людей. Кромѣ сознанія личнаго, существуетъ сознаніе общее (религіи, мудрость), и этому сознанію я могу, долженъ, не могу не содѣйствовать, и это сознаніе вліяетъ и на меня и на другихъ людей. Такъ что движеніе впередъ совершается не произвольно однимъ человѣкомъ надъ собою, a всѣмъ человѣчествомъ (и, конечно, не произвольно) надъ каждымъ отдѣльнымъ человѣкомъ.
