безчисленное[1] количество[2] отдѣленныхъ существъ, к[оторыя] мы можемъ познавать только въ пространствѣ, т. е. ограниченно, и во времени, т. е. въ настоящемъ и отчасти въ прошедшемъ. Для него же, для Бога, они всѣ, отдѣленныя существа, существуютъ безъ пространства и времени.
Всѣ отдѣленныя существа по своему свойству стремятся[3] расшириться и перейти въ другую, высшую отдѣленность. Въ этомъ наша жизнь. Для Бога же они уже расширились[4] и перешли въ другую и третью и[5] въ безконечное число формъ жизни. Мы же все это переживаемъ. И въ этомъ жизнь и благо.
Въ сущности для Бога все стоить, все неподвижно и безтѣлесно, но есть жизнь. Какая? Мы не можемъ понять и знать. Наша же жизнь состоитъ въ переходахъ изъ одной жизни въ другую, вѣчное движеніе, вѣчное воскресеніе, вѣчный ростъ.
Но хотя жизнь наша и духовна, и матерья и движеніе — условія наш[ей] отдѣленности, жизнь въ этомъ мірѣ — нетолько не призракъ, но самая настоящая, единая жизнь, и цѣль нашей жизни — служеніе той общей жизни, к[оторую] мы знаемъ. ⟨Самое точное, даже не сравненіе, а совершенное подобіе отношенія нашей отдѣльной жизни къ[6] жизни нашего міра есть отношеніе клѣтки ко всему тѣлу. Отношеніе же наше къ Всему — отношеніе клѣтки ко всему органическому міру. Клѣтка живетъ, служить, старѣется, разлагае[тся], умираетъ; на ея мѣсто приходитъ другая. Только дайте клѣткѣ созн[аніе]. Запутался. — ⟩
19 Февр. 1904. Я. П.
Все время пишу о войнѣ. Не выходитъ еще. Здоровье недурно. Но съ нѣкот[орыхъ] поръ сердце слабо. Никакъ не могу привѣтствовать смерть. Страха нѣтъ, но полонъ жизни, и не могу. Читалъ Канта, восхищался, теперь восхищаюсь Лихтенбергомъ. Очень родственъ мнѣ. Записать надо было о трехъ степеняхъ сознанія. Нынче написалъ объ этомъ Ч[ерткову].
- ↑ Зачеркнуто: (для насъ)
- ↑ Зачеркнуто: ду[ховныхъ]
- ↑ Зачеркнуто: слиться
- ↑ Зачеркнуто: сли[лись]
- ↑ Зачеркнуто: х [икс]
- ↑ Зачеркнуто: Все[му]
