ихъ любовь, и наоборотъ. Въ каждомъ столкновеніи съ міромъ, когда, поступая по божьи, [человѣкъ] вызываеть[1] огорченіе, недоброжелательство людей, можно поступить по мірски: уступить людямъ, не сдѣлать по божьи и тѣмъ избавиться отъ причиненія огорченія и недоброжелательства и вмѣстѣ съ тѣмъ невольно упрекать и не любить тѣхъ людей, к[оторые] были причиной отступленія отъ требованій совѣсти и Бога; и поступить по божьи: исполнить то, что требуетъ совѣсть и Богъ, какія бы это не вызвало огорченія и недоброжелательство, но самому пребывать въ любви къ этимъ людямъ, понимать, оправдывать и любить ихъ. Вообще за правило надо поставить себѣ то, чтобы пребывать въ любви къ людямъ, главное — въ мысляхъ и чувствахъ своихъ, когда ты одинъ, для того, чтобы чувство это утвердилось и не изчезло при общеніи съ ними. Это можно. И очень легко и радостно и плодотворно. Я немного уже испыталъ это. До сихъ же поръ я поступалъ обратно, и выходило то, что я не исполнялъ то, что требовала совѣсть, и воспитывалъ въ себѣ недобрыя чувства къ людямъ и, странное дѣло, своими уступками въ нихъ же вызывалъ не добрыя чувства. Это я испыталъ въ передачѣ имѣнья.
5) Трудно[2] побѣдить дурное расположеніе духа и недоброжелательство къ человѣку, но можно. И если хоть разъ удастся, то испытаешь такую радость, что захочется испытать ее и другой разъ.
6) Весь я, какимъ я сознаю себя теперь, есмь произведенiе моихъ воспоминаній, начавшихся со временемъ. Но я былъ и прежде, чѣмъ сталъ жить во времени, но я не помню той жизни, т[акъ] к[акъ] память только во времени.
7) Страхъ смерти есть преимущественно страхъ передъ необходимостью покинуть привычное существованіе, — какъ страхъ переѣзда въ иныя условія жизни. У дѣтей меньше эта привычка, отъ этого дѣти меньше боятся смерти, чѣмъ взрослые и старики, и легко умираютъ.
8) Очутился въ жизни. Не знаю, откуда? Зачѣмъ? Куда пойду? Что будетъ? Узнать я этого ничего не могу. А что мнѣ
