«Кругомъ Чтенія», вписалъ Спинозу. — Записать надо многое, главное, то радостное, твердое, ясное, почти всегда любовное состояніе, въ к[оторомъ] нахожусь. Вотъ ужъ именно: откуда мнѣ сіе? За что, при моей гадкой жизни, такъ много счастія?
1) Богъ отвѣчаетъ только тому, кто говорить съ нимъ наединѣ. Нельзя разсказать другому своего отношен[iя] къ Богу. Какъ только тайна нарушена, прекращается отношеніе.
2) Есть люди, к[оторые] пользуются религіей для честолюбія, корысти, властолюбія, но есть и такіе, к[оторые] пользуют[ся] ею для забавы, для игры. Эти ужасны.
3) То значеніе, к[оторое] въ наше время приписывается молодежи и женщинамъ, происходитъ отъ того, ч[то] старые мущины не знаютъ, что хорошо, ч[то] дурно. Молодежь и женщины, по своей горячности и легкомыслію, думаютъ, что знаютъ. Старики и рады вѣрить имъ.
4) Есть только два способа совмѣстной согласной жизни людей: повиновеніе одному или нѣсколькимъ распорядителямъ подъ страхомъ насилія или свободное соглашеніе людей, не исключающее и распорядителей, когда это нужно, но безъ права насилія.
5) Только начинаешь по настоящему жить въ старости, когда улеглись страсти, освободилась естественная любовь ко всѣмъ и уяснился смыслъ, значеніе жизни, не нарушаемое смертью.
6) Казалось ясно, когда думалъ на прогулкѣ; боюсь, что не выйдетъ также ясно въ записи:
⟨Если бы я не б[ылъ] ограниченъ предѣломъ пространства, то не было бы вещества, и я былъ бы все, и не было бы жизни.⟩ Такъ и есть. Не выходитъ.
⟨Я есмъ движеніе — расширеніе — ростъ. Если бы не было предѣловъ моего я, не было бы вещества, — а не было бы вещества, не было бы движенія. Я былъ бы все, и некуда бы было двигаться. Точно также, если бы не было предѣловъ моего движенія,[1] некуда было бы двигаться. И точно также, не было бы предѣловъ вещества, я былъ бы все, и движенья не было бы⟩. Ничего не вышло, а было что-то.
- ↑ Зачеркнуто: ⟨не было бы движенія, а не было бы движенія, не было бы вещества, я⟩ Чепуха.
