Спалъ не дурно до 5-ти часовъ. Вечеромъ вспрыснули морфій. Утромъ часто просыпался, жаловался на одышку; — самочувствіе получше вчерашняго; есть аппетитъ. Все жаръ.
Ночь спалъ плохо, боли въ груди и боку; днемъ сильный жаръ и ознобъ, температура поднялась до 38,8; Альтшуллеръ сказалъ, что это кризисъ, разрѣшеніе воспаленія лѣваго легкаго.
Спалъ опять не хорошо, страшная слабость, полная прострація; пульсъ слабый, съ перебоями, прыскали утромъ камфору; днемъ Альтшуллеръ засталъ почти безъ пульса, опять прыскали камфору.
Спалъ ночь хорошо; слабъ, но чувствовалъ себя очень бодро, ѣлъ и много диктовалъ; къ вечеру стало хуже, опять жаръ и безпокойство.
Ночь спалъ плохо, тоска, стѣсненіе въ груди; болѣлъ животъ; пульсъ плохой, днемъ прыскали камфору; къ вечеру небольшой жаръ.
Ночь спалъ не дурно, температура съ утра 36,2; большая слабость, утромъ вспрыснули камфору; пульсъ плохой, но лучше вчерашняго; немного поѣлъ супу и 2 яйца; воспаленіе почти прошло.
Ночь спалъ не дурно, но вялъ, плохой аппетитъ; пульсъ недурной, хотя есть перебои. Пріѣхалъ опять Щуровскій. Остался не очень доволенъ состояніемъ праваго легкаго, въ лѣвомъ все хорошо.
Ночь провелъ не дурно, былъ днемъ бодрѣе вчерашняго, но плохо ѣстъ; доктора остались довольны состояніемъ легкихъ; настаиваютъ на питаніи; пульсъ справляется, не велѣли давать Адонисъ.
