Ночь провелъ тяжелую; метался, стоналъ, были кошмары; дыханiе затруднительное; все проситъ отворять окна, рядомъ въ комнатѣ. День прошелъ покойнѣе, воспалительный процессъ пока не идетъ дальше. Говорилъ: умирать трудно и долго. — Но духомъ все спокоенъ. Впрыскиваютъ камфору, даютъ дигиталисъ.
Ночь провелъ не хорошо, тоска, кошмары; пульсъ былъ слабый, температура пала; днемъ замѣтное улучшеніе, болей никакихъ, дыханіе свободное; доктора довольны, камфоры не прыскали. Пріѣхали сыновья; состояніе духа покойное, ясное. Пріѣхали Дунаевъ, Буланже.
Спалъ хорошо и довольно много; утромъ проснулся бодрый; процессомъ въ легкихъ докторъ доволенъ; къ полдню поднялась температура, дыханіе стало тяжелое, пульсъ учащенный; доктора нашли, что воспаленіе перешло на правое легкое.
Ночь провелъ плохо; не спалъ до 4-хъ час[овъ]. Тяжело было дышать и мучалъ желудокъ. Съ 4-хъ заснулъ, проснулся, но безъ болей; доктора довольны — воспаленіе праваго легкаго дальше не пошло, пульсъ хорошъ. Пріѣхала Соня.
Ночь спалъ плохо, пришлось вспрыснуть морфій; днемъ жару не было, слабость большая, но ничего не болѣло и чувствовалъ себя не дурно.
Опять плохо спалъ, днемъ сильный ознобъ, къ вечеру жаръ, 39; поставили еще мушку. Пріѣхали Конст[антинъ] Алек[сандровичъ] и Варя.
Спалъ очень дурно, тоска, метался, то просилъ посадить, то положить; утромъ разбудили Щуровскаго, вспрыснули морфій; днемъ былъ жаръ и ознобъ, кашель.
Спалъ недурно подъ вліяніемъ вспрыснутаго морфія, утромъ чувствовалъ не очень плохо, и съ половины дня опять поднялась температура и дошла до 37,7. Небольшой кашель, Щуровскій уѣхалъ.
