Здоровье все chancelante,[1] подъ гору. Еще надо написать о революц[iонной] брошюрѣ, полученной отъ И[вана] М[ихайловича] и о правѣ[2] имѣть отношеніе съ Богомъ, по случаю рѣчи Ст[аховича]. Вчера нездоровил[ось] животомъ. Нынче, особенно теперь вечеромъ, въ очень дурномъ настроеніи, к[отораго] не могу преодолѣть. Тутъ Четвер[иковъ], Дунаевъ Саша, оба выпивши. И вся кампанія [вымарано 4—5 слов][3] очень чуждая. Саша очень мила. Было нехорошо, но теперь все прекрасно.
Записано кое что, и важное, но теперь поздно, не буду писать.
29 Ноября 1901 г. Гаспра. Опять почти два мѣсяца не писалъ. Все время нездоровъ. Даже рѣдко лучше. Главное ревматическія боли и[4] слабость. Кажется, съ 14-[го] началъ вспрыскивать мышьякъ. Нынче чувствую себя болѣе бодрымъ и потому пишу. Таня родила опять мертваго, перенесла хорошо.
Я думаю, что кончилъ о религіи. Какъ всегда сомнѣваюсь въ важности и добротѣ этого сочиненія, но кажется теперь болѣе основательно, чѣмъ въ прежнихъ случаяхъ.
Дома хорошо. Машу мало вижу. Радъ, что и Горь[кій] и Чеховъ мнѣ пріятны, особенно первый. Хорошія письма отъ Ч[лена] С[уда] и пріятное бы[ло] сближеніе съ Мих[айловымъ] и штундистами.
Записывалъ мало. Вотъ что записано:
1) Когда ровно течетъ струя воды, то кажется, что она стоитъ. Также кажется съ жизнь[ю] своей и общей. Но замѣчаешь, что струя не стоитъ, а течетъ, когда она убываетъ, особенно когда каплетъ; также и съ жизнью.
2) Когда я буду умирать, я желалъ бы, чтобы меня спросили: продолжаю ли я понимать жизнь такъ же, какъ я понималъ ее, что она есть приближен[iе] къ Богу, увеличеніе любви... Если не буду въ силахъ говорить, то если да, то закрою глаза, если нѣтъ, то подниму ихъ къ верху.
- ↑ [колеблющееся,]
- ↑ Зачеркнуто: мо[емъ]
- ↑ Здесь в подлиннике густо вымарана половина строки.
- ↑ Зачеркнуто: отъ того
