Страница:L. N. Tolstoy. All in 90 volumes. Volume 53.pdf/263

Эта страница не была вычитана

разрушения матерьяльных пределов видны, результаты разрушения духовных преград и возникнов[ение] оттого единения не видно только п[отому], ч[то] оно обширнее.

7) Люди разделены (отделены от других существ), и это представляется им пространством. То же, что они нераздельны по существу, представляется им временем. Так это записано. Пространство разъединяет, время соединяет. Но это неверно. И время и пространство есть разделение, есть невозможность постигновения единства (неясно, но я понимаю. Разъясню после).

8) Братство естественно, свойственно людям. Не братство — разделение старательно воспитывают.

9) Иногда хочется по-детски кому-то (Богу) жаловаться, просить помощи. Хорошее ли это чувство? Нехорошее — слабость, неверие. То, что больше всего похоже на веру: просительная молитва есть, именно, неверие — неверие в то, что зла нет, что просить не об чем, что, если тебе худо, то это только тебе показывает, что тебе надо поправиться, что происходит то самое, что должно быть и при чем ты должен делать, что должно.

10) Сейчас пишу это холодно, с трудом понимая то состояние, при кот[ором] живешь только для Бога. И вижу из этого, как есть люди, к[оторые] совсем никогда этого не понимают, не знают никакой другой жизни, кроме мирской для людей. Я знаю это состояние, но сейчас не могу вызвать его в себе, а только вспоминаю о нем.

11) Всё, что живет без сознания, как я живу, когда сплю, как жил в утробе матери, живет не матерьяльно, т. е. не знает материи — а живет. Жизнь же есть нечто духовное. Стараясь вспомнить свое состояние до сознания, на пороге сознания — я знаю только чувство тяжести, довольства, наслаждения, страдания, но понятия о теле своем или чужом — нет. Понятие тела (материи) является только тогда, когда является сознание. Понятие тела является только п[отому], ч[то] сознание дает понять присутствие в себе начала всего (духовного). И в то самое время, как я сознаю, что я начало всего, я сознаю и то, что я не всё начало, а часть его. И вот эта-то частичность, пределы, отделяющие меня от всего, я и сознаю телом: своим телом и телами, окружающими меня.

225