Пошел рубить дерево. Чудная погода с инеем, 10 град[усов], потом очень весело и усердно пересмотрел Фр[идрихса]. Сходил еще с детьми на пруд и опять писал и кончил.
После обеда играл в шахматы, записал это и теперь 9 часов иду наверх.
Если буду жив 24 Н. Я. П. 89.
[24 ноября.] Вчера вечером с детьми еще пилил ночью. Весело. Нынче утром приехала С[оня], усталая, раздраженная. Я не выспался и ездил в Ясенки, а потом пилил с А[лексеем] М[итрофановичем]. Шахматы возбуждают в нем дурное чувство. Бокс кулаками нехорош[о], также нехорошо и бокс соображением. За обедом С[оня] раздражилась. Опять не мог жалеть и желать ей лучшего. Вечером читал Эванса. Идет дело о том, что бессознательные отправления организма управляемы все-таки духом, бессознательной мыслью. И потом о значении воображения и мысли в воздействии на отправления. Не так это легкомысленно, как я думал. Я попробовал остановить свою изжогу, решив, что ее нет и не должно быть. И вот теперь 12 часов, нет. Так же надо убедить себя, главное, что ты счастлив, что ты расположен работать и т. п.
Таня больна. Маше я говорю: Таня нам не помогает, она, умница, отвечае[т]: Я не люблю помощь Т[ани], она не добро помогает. 25. 26 Н. Я. П. 89. Если б[уду] ж[ив].
[26 ноября.] День пропустил. Нынче 26. Встал рано, пошел рубить. Потом заснул, а потом писал о науке и искусстве. Проснувшись, очень ясно думал об этом. Писал не дурно. Письмо от Суворина. Читал Лескова. Фальшиво. Дурно.
Думал: признак истинной, т. е. самоотверженной любви тот, что если человек, к[оторого] я люблю и для к[оторого] тружусь, не принимает моих трудов, презирает их, я все-таки не могу сердиться на него и не дорожу своими трудами. Противуположный признак ложной эгоистичной привязанности. С[оня] рассказывала про Илюшу. Очень жаль его.
27 Н. Я. П. 89, если б[уду] ж[ив].
[27 ноября.] Жив. Утром рубил, пытался писать о науке и искус[стве], только испортил, не пошло. Ходил далеко по полям и лесам. После обеда и шахмат (укоряет совесть — за шахматы,
