19 С. Я спокойнее. Утро проспал. Чичерин, скука. Шлянье без цели, 51/2 у них. Она тревожилась. Л[иза] лучше, вечер, она говорит, что любит. —
[24 сентября. Москва — Ясная Поляна.] 20, 21, 22, 23, 24[1] Сентября. Непонятно, как прошла неделя. Я ничего не помню; только поцелуй у фортепьяно и появление сатаны, потом ревность к прошедшему, сомненья в ее любви и мысль, что она себя обманывает.
Хорошие известия о статье и продаже сочинений. В день сватьбы страх, недоверие и желанье бегства. Торжество обряда. Она заплаканная. В карете. Она всё знает и просто. В Бирюлеве. Ее напуганность. Болезненное что-то. Ясная Поляна. Сережа разнежен, тетинька уже готовит страданья. — Ночь, тяжелый сон. Не она. —
25 Сентября [Ясная Поляна]. В Ясной. Утро кофе — неловко. Студенты озадачены. Гулял с ней и Сережей. Обед. Она слишком рассмелилась. После обеда спал, она писала. Неимоверное счастье. И опять она пишет подле меня. Не может быть, чтобы это всё кончилось только жизнью. —
[30 сентября.] 26, 27, 28, 29, 30 Сентября. В Ясной. Я себя не узнаю. Все мои ошибки мне ясны. Ее люблю всё так же, ежели не больше. Работать не могу. Нынче была сцена. Мне грустно было, что у нас всё, как у других. Сказал ей, она оскорбила меня в моем чувстве к ней, я заплакал. Она[2] прелесть. Я люблю ее еще больше. Но нет ли фальши.
1-го Октября. Сдержали слово. Отличное утро. — Хлопоты по хозяйству. Рассердился на Игнатьева за банк. В. Е. приехал. После обеда писал письма. Она придворным тетушкам не хочет писать — всё чует. — С студентами и с народом распростился.
[14 октября.] 2, 3, 4 до 14 Октября. Было у нас еще два столкновенья: 1) за то, что я был груб, и за 2) ее н. Я еще больше и больше люблю, хотя другой любовью, были тяжелые минуты. Нынче пишу оттого, что дух захватывает, как счастлив. — Всё уясняется — и журнал, и дела.
