Страница:L. N. Tolstoy. All in 90 volumes. Volume 47.pdf/443

сделал»). Вероятно, об этом же самом сеансе, после которого Юм объяснял неудачу своих опытов болезненным состоянием, сообщает анонимный «русский турист» в своем письме из Парижа, в «Северной пчеле» (1857, 23 марта). В следующем году Юм приезжал в Петербург и с большим успехом выступал в придворных и аристократических салонах столицы. О его сеансах неоднократно упоминает в своем дневнике А. Ф. Тютчева («При дворе двух императоров. Дневник. 1855—1882», М. 1929. Стр. 147—149, 174, 176—188).

1566. 118¹⁰. Получал депешу от Сережи, — От брата, Сергея Николаевича Толстого. Очевидно, последний извещал Толстого о своем близком приезде в Париж, состоявшемся, судя по записям Дневника, 10/22 марта.

5/17 марта. Стр. 118.

1567. 118¹⁶. вместо Риголето видел С[евильского] Цирюльника. — В репертуаре Итальянской оперы на 17 марта значилась опера Трубадур, а не Риголето, как ошибочно записал Толстой (см. «Journal des Débats», 1857, № 74, 17 Mars). «Севильский цирульник» — опера, написанная в 1816 г. итальянским композитором Россини (1792—1868) на сюжет комедии Бомарше «Le Barbier de Seville». По свидетельству C. Л. Толстого, опера «Севильский цирульник» принадлежала к числу немногих опер, пользовавшихся признанием Толстого, относившегося к этому роду музыкальных произведений отрицательно («Музыка в жизни Л. Н. Толстого». «Лев Николаевич Толстой». Юбилейный сборник, под ред. H. Н. Гусева. М.—Л. 1928, стр. 320).

6/18 марта. Стр. 118.

1568. 118²¹. Биржа — ужас. — Парижская биржа — одна из самых значительных в Европе по размерам совершающихся на ней финансовых операций. Биржевые собрания происходят в громадной зале, середину которой занимает обнесенное круглыми перилами пространство (так наз. «паркет»), здесь помещаются биржевые маклеры, через которых совершаются все сделки, а вокруг, по полукруглым ходам (так наз. «кулуары»), теснится публика, состоящая из биржевых дельцов и игроков; посторонние посетители допускаются только на хоры, откуда Толстой и мог удобно наблюдать всё происходящее в зале. — Смысл восклицания Толстого, отражающего в себе общее впечатление, вынесенное им из этого посещения биржевого собрания, станет понятным из нижеследующего отрывка из «Парижских писем» Фета, побывавшего также на парижской бирже во время своего пребывания в Париже осенью 1856 г., т. е. незадолго до Толстого. «Всё, что можно сказать или только вообразить о шумных собраниях, бледно в сравнении с ревущею действительностью. Черная толпа, плечо с плечом, напирает к перилам двойного круга, в средине которого агенты предлагают те или другие акции, торгуясь из-за денежки. Таких агентов более ста. Они то перебегают к своим доверителям ко внешним перилам круга, то снова, крича во всё горло, с лицами и глазами,

426