и для блага народа, можно просить только об одном: чтобы они заботились о себе, о своей душе и оставили бы в покое тот народ, которому они хотят служить с таким усердием.
Для чего же разум у людей, если на них можно воздействовать только насилием?
Люди — разумные существа и потому могут жить, руководясь разумом, и неизбежно должны заменить насилие свободным согласием. Всякое же насилие отдаляет это время.
Странно! Человек возмущается злом, исходящим извне, от других, — тем, чего устранить он не может, а не борется с своим собственным злом, хотя это всегда в его власти.
Учить людей можно тем, чтобы открывать им истину и показывать пример добра, а никак не тем, чтобы заставлять их силою делать то, что нам хочется.
Когда бы люди захотели, вместо того чтобы спасать мир, спасать себя; вместо того чтобы освобождать человечество, себя освобождать, — как много бы они сделали для спасения мира и для освобождения человечества!
Исполняя свое внутреннее назначение, живя для души, человек невольно и самым действительным образом служит улучшению общественной жизни.
