Часто думают, что духовное — самое непонятное. Напротив, духовное понятнее всего, телесное непонятно.
Стоит только взглянуть на себя как на телесное только существо, и становишься сам себе неразгадываемой загадкой. Разрешение, которое представляется во времени и пространстве, происхождение миров и животных, расходясь всё дальше и дальше, скрывается в несвойственном человеческому уму понятии бесконечности. А пойми человек, что его «я» есть духовное начало, заключенное в пределах тела, то нет никакой загадки, и не только он, но и весь мир становится понятным.
Когда мы говорим: это было, это будет или может быть, то мы говорим про жизнь мирскую, телесную. Но кроме этой жизни, которая была и будет, мы знаем в себе еще другую жизнь: жизнь духовную. И эта-то духовная жизнь, та, которая не была, не будет, не может быть, а сейчас есть, это-то и есть настоящая жизнь. Хорошо человеку почаще жить этой духовной жизнью, а не мирской, телесной.
Если мы сравним свои телесные силы с вещественными силами мира, то мы — ничто. Но если мы посмотрим на свою душу, на свое духовное «я», в котором живет дух Божий, то мы поймем, что мы не ничто, а то, выше чего мы ничего не можем себе представить.
Говорят — спасать душу. Но душу нельзя спасать, потому что она не может погибнуть. Душа — Божья, и Бог не может дать погибнуть тому, чтò есть часть Его Самого.
Можно одно: очищать душу от того, чтò скрывает ее от самой себя, просвещать ее, и это делаем мы каждый для себя и мы все друг для друга, и, главное, Бог для всех нас.
Спасать можно гибнущее, а не вечное.
